- Успокойся. Никто никого не поймает и не убьет. Может, я и
«желторотик», но не так уж беспомощен, Милош. И к Филиппу ехать не собираюсь –
я не дурак и не самоубийца. Просто хочу посмотреть, как дела в столице обстоят,
правду ли толкуют или просто сплетни распускают. Да пойми ты, я должен знать, к
чему готовиться, что там братец мой творит. Поезжу, посмотрю, людей послушаю –
Филипп и не узнает, что я там был. Не разводи панику понапрасну, вряд ли отец
хотел бы видеть меня трусливым зайцем, дрожащим от одной только мысли, что его
могут поймать!
- Твой отец хотел бы видеть тебя живым, Этьен.
- Как видишь, я жив. И помирать, кстати, не собираюсь.
Милош, все будет хорошо.
- Глупый птенец! Не понимаешь ты, что такое Филипп! Он
Ренарда убил, он, сучонок, даже мать родную не пожалел! А тебя и подавно на тот
свет отправит и глазом не моргнет! – выкрикнул Милош. – Нееет, не знаешь ты,
что за человек это, если человеком его вообще назвать можно! Вот что, если уж
ты все для себя решил, то я поеду с тобой.
- Еще чего! Нет.
- Да.
- Я сказал нет. Вот что-что, а свита мне точно не нужна,
если хочешь, чтоб я незамеченным остался.
- Ну какая свита? Вдвоем поедем, меня слугой возьмешь! Ты ж
«граф» у нас – тебе прислуга полагается.
- Послушай, «прислуга», тебя там каждая собака знает!
- Для всех я давно в могиле, - упрямо парировал Милош. –
Замаскироваться – не проблема.
- Милош, нет. Я один поеду, это не обсуждается. Не нравится
– так ты знаешь, как я «стремлюсь» место Филиппа занять. Могу никуда не ехать –
я с радостью откажусь от такой чести, буду до конца дней своих сидеть здесь под
твоим крылом и пьянствовать. Ты этого хочешь?
- Упрямец!
- Ну сам же говорил, есть в кого, - улыбнулся Этьен. – Все,
Милош, перестань ворчать. Никто не поймает Этьена, ибо появится там господин де
Леронд – законопослушный неприметный граф из далекой провинции, о которой
Филипп, небось, и не знает вообще. Обещаю вести себя скромно и тихо, и Филиппа
буду за версту обходить, не переживай. Так что подбери мне лучше хорошего коня
– через недельку и отправлюсь!
Кристина любила рассветы. Ранней пташкой она вскакивала с
восходом солнца и к полудню уже успевала переделать все дела в доме. Сегодня,
пока ее младшая сестренка отсыпалась, она успела проводить отца в город,
приготовить Эмме завтрак, смахнуть пыль с огромных книжных стеллажей и, прежде
чем яркое июльское солнце станет слепить глаза, а жара сделает приятное
невыносимым, выпорхнула на просторный балкон, вооружившись свежими, только
вчера добытыми отцом масляными красками и кистью. Она любила рисовать, и все
свободное время проводила за стареньким резным мольбертом, убегая от житейской
суеты в мир ярких красок и тишины, изредка вздыхающей шелестом листвы.
Незаметно пролетело утро – когда Эмма показалась на балконе, уже был полдень.