Эмелин сына не поддерживала – тот едва ли не с первых дней
своего царствования занялся уничтожением всего, что годами кропотливо создавал
Ренард. Ненавидел он отца лютой ненавистью. Первыми полетели головы преданных
Ренарду людей – их теперь много здесь, в поселении ренардистов. Вторым шагом
стала тотальная перестройка Дворца – Филипп готов был избавиться от всего, что
могло бы напомнить о ненавистном человеке. Казалось, если можно было бы со
страниц истории стереть имя Ренарда, Филипп непременно бы это сделал!
А потом нежданно-негаданно подкосила Эмелин внезапная
болезнь – зря она не послушалась мужа, подозревавшего Филиппа в своем
отравлении. Уж больно неудобна она стала собственному сыну – все косится
недовольно, перечит… Того гляди и вовсе от чада своего откажется и на сторону
мужниного незаконнорожденного отродья встанет. Не стерпел Филипп, и отправилась
мать вслед за своим мужем в неведомые дали.
Вот теперь-то Филиппу раздолье! Захотелось новой жизни,
красивой, беззаботной! Поездил молодой король по заграницам, насмотрелся
всякого, да и привез в Риантию новые порядки – мол, нечего нам пережитками
прошлого страдать. Весь мир давно по другим меркам живет, нечего ложным
благочестием прикрываться да жизнь свою молодую на алтарь предрассудков класть.
Жизнь одна у нас, и из жизни этой надо выжать все, что только можно! Да
здравствует свобода от запретов, да здравствуют желания и безграничные
возможности!
Да только под красивой оберткой гнилая конфетка оказалась,
но обо всем по порядку.
- Попалась!
Парнишка наконец догнал свою подругу и со смехом толкнул ее
в стог сена. Не успел он еще приземлиться следом, а руки юной ренардистки уже
обхватили его шею и потянули за собой.
- Люблю тебя, Кристина! – прошептал он, осторожно касаясь
нежных девичьих губ. – Больше жизни люблю! Веришь?
- Верю! – улыбнулась она.
От теплого уверенного голоска солнечный день стал светлее
ровно в два раза. Осмелев, парнишка навалился на любимую всем телом и еще с
большей жадностью прильнул к ее губам. Кристина поддавалась, совсем его не
боялась – знала, что лишнего себе он не позволит.
А он позволил – осмелел и полез под юбку, успев задрать
платье едва ли не до пояса.
- Камиль, нельзя! – рассмеялась Кристина, легонько ударяя
по нахальной лапе.