- Замуж?! К чему такие сложности? Ну забери ее к остальным,
если уж так нужна она тебе.
- Чтобы она мне бунт устроила? Нет уж, мне ее ренардистские
взгляды здесь ни к чему. Так что подбери ей жениха, только с выбором не ошибись
– мне чистоплюи не нужны, предупреждай сразу, что девушка не для него, и по
первому требованию она должна быть безоговорочно предоставлена мне, - Филипп
подошел почти вплотную, сверля маркиза змеиным взглядом. – Безоговорочно,
Адриан! Действуй. И не вздумай мне перечить – голову откручу. Я не шучу. И я не
посмотрю на то, что ты мой «друг», - с ударением на последнее слово отчеканил
молодой король. – Ты действительно становишься слишком сентиментальным.
Радуйся, что я не требую твою Полину, и не забывай об этом – а то, знаешь ли,
мои вкусы могут и поменяться. Задница у твоей жены вполне в моем вкусе…
***
Казалось, цель номер один у этого человека – накормить.
Такое ощущение, что на радостях Милош решил скормить своему вернувшемуся
подопечному недельный запас продовольствия – на столе в каминном зале уже и
яблоку не упасть, а ароматные, с дымком вкусности все несут и несут, не взирая
на возражения Этьена.
- Ешь давай! – ворчал Милош. – Одни кости остались! Чем ты
там питался вообще? Там, небось, нынче и поесть нормально негде!
- Милош, я туда не есть ездил. Все, сворачивай свою
скатерть-самобранку и не приставай. И вообще, у меня к тебе вопросов столько
накопилось…
- Смотрю, удачно съездил, - усмехнулся Милош.
- Да как сказать…
- Так, ты ешь. Отдохни, поспи, потом все разговоры.
- Обождет.
- Ты в зеркало-то давно смотрелся? Ренард после войны и то
лучше выглядел.
- А я не девушка, чтобы собой любоваться. Милош, я
серьезно. Еще пять лет – и восстанавливать будет нечего. Риантия разлагается,
люди уже не способны отличить белое от черного.
- Тоже мне открытие, - буркнул Милош. – Тебя предупреждали.
Ну и что ты предлагаешь?
- Не знаю. Но сидеть и смотреть, как гибнет страна, нельзя.
Филиппу ни до чего дела нет, большинству людей – тоже. Остатки сторонников
Ренарда плачут и клянут меня, что я ничего не делаю, чтобы защитить их.
- Что ты предлагаешь?
А предложить нечего. Столь сильной армии у него нет, опыта
– тоже. Даже достаточного количества людей, что поддержат его, тоже нет. Есть
горстка полуотчаявшихся, уже начавших сдаваться Филиппу ренардистов и завещание
отца, но через пять лет будет нечего и некого уже спасать. Ренардисты столько
не протянут – либо Филипп их додавит, либо сами, смирившись, на его сторону
перейдут. Этьен не знал, что делать, но слезы спасенной девушки-ренардистки, ставшей
для него олицетворением той прежней, почти убитой Риантии, все еще стояли перед
глазами и молили о помощи.