- Милош? – раздался голос Этьена, разбивая картинку
прошлого.
- И, тем не менее, он не выгнал Эмелин, а ребенка назвал
своим. Он, можно сказать, простил жену. Ну как простил? Не стал наказывать. До
конца простить ее он уже не смог, да и Тереза вскоре снова появилась на
горизонте, окончательно поставив крест на его супружеской жизни. Филиппа же Ренард
хоть и назвал своим сыном, но принять тоже не смог. У Филиппа все было: лучшие
учителя, все удобства… Служанки с него пылинки сдували. У него все было, кроме
одного – любви. Эмелин видела в сыне причину своего разлада с мужем, свою
извечную вину, то непоправимое, что отдаляло ее от Ренарда. Для Ренарда же Филипп
был чужим ребенком чужой женщины. Знаешь, это было похоже на безмолвный уговор
– он не попрекал жену нагулянным сыном, а она не мешала ему быть с Терезой,
которая как раз объявилась. А потом Тереза исчезла… Ренард и вовсе помешался на
этой почве – искал ее все эти годы, наплевав на все приличия, пока ты не
объявился в ее доме. Надо ли говорить, что с Эмелин у них ничего так и не
наладилось, а Филипп оказался самым несчастным ребенком на свете, растущим хоть
и в Королевской Семье, но среди ненависти собственной матери и абсолютного
равнодушия того, кто назвался ему отцом?
Милош сделал глоток вина, давая Этьену переварить
открывшиеся в новом свете обстоятельства.
- Почему ты раньше мне об этом не говорил? – спустя
недолгую паузу спросил Этьен.
- Зачем? Если Ренард тебе этого не сказал, какое право я
имел говорить? Говорю сейчас лишь для того, чтобы ты, наконец, осознал, с кем
имеешь дело. Это обозленный на весь мир человек. Филиппа никто не любил. Только
одна-единственная служанка его любила всем сердцем – Герда. Хрупкая девочка
души не чаяла в этом проклятом ребенке… Но и она рано ушла из жизни, оставив
Филиппа наедине с враждебным миром. Филипп попросту не умеет любить. Но зато
очень хорошо умеет ненавидеть.
Несмотря на долгую, утомительную дорогу, Этьен никак не мог
заснуть – все ворочался, вновь и вновь прокручивая в голове слова Милоша.
«Законному» наследнику Ренарда не позавидуешь. Да, у него, Этьена, никогда не
было отца, но у него была мать, и теперь он точно знал, что любила она в нем не
только сына, но и напоминание о своей утраченной любви. Все, что она не могла
дать Ренарду, она отдавала ему, сыну любимого мужчины.