- Ладно, не утрируй, в тебе эмоции говорят. Я был там месяц
назад – люди пока еще готовы сопротивляться.
- Да не утрирую. Ну подумай сам, где это видано, чтобы
ренардистка замуж за филипповских прихвостней выходила? Да нет уже ренардистов,
одно название от них осталось! Купил их всех Филипп.
- Ну по отдельным личностям ты всех-то не суди. То, что
кто-то там замуж выходит, еще не означает, что все такие продажные.
- Этьен, твоя тяга защищать их понятна, но давай без
иллюзий. Между прочим, эта девка, что замуж выходит, тоже когда-то горой стояла
за тебя и за Ренарда! Одна из самых стойких была! И что? Это не помешало ей
спутаться с головорезом Филиппа!
Да в общем-то зря он заступается. Этьен и сам прекрасно
помнил заинтересованные взгляды на себе молоденьких девочек, когда приехал к
барону: дай им только волю – за любым побегут, лишь бы сбежать из-под
родительской опеки. Да и Кристина не скрывала, что уже на празднике во Дворце
очень многие готовы были навсегда покинуть общину и остаться под крылом
Филиппа. Кристина… Да, наверно, не столько ренардистов он готов сейчас
защищать, сколько эту девушку, пострадавшую от рук Филиппа. Девушку, которая
стояла на балконе в его объятиях и спрашивала, плача, почему их никто не
защищает. Почему наследник, которого они так ждут, ничего не делает, чтобы
уберечь их…
- … а между тем, она из приличной семьи, - продолжал Морис убеждать
задумавшегося наследника в бесполезности затеи спасать ренардистов, - отец –
барон, сестренка младшая… Жила бы себе и жила, но нет же ж, все туда же…
- Что? – вдруг неожиданно остановил его Этьен.
В зале повисла тишина, две пары глаз уставились на него, а наследник
уловил лишь одно: речь шла о некой баронской дочери. Тот ли это барон, и та ли
это девушка, но Этьен насторожился, натянулся как струна в ожидании ответа.
- Что? – нахмурился Морис.
- Что ты сейчас говорил про барона?
- Ну… Ренардистка эта, что замуж выходит, дочь баронская. Я
ж и говорю, из приличной семьи девчонка, но это ей не помешало спутаться с
человеком Филиппа.
Кристина? Вместо рассеянного образа продавшейся ренардистки
вдруг появился совсем другой образ – отчетливый, яркий… Да нет, кто угодно, но
это не Кристина. Мало ли там баронов? Там же кого только нет! Но Кристина… Нет,
Кристина точно не могла выйти замуж за человека Филиппа. И все же что-то
противно скребло душу, заставляя вспоминать все, что было сказано о девушке за
вечер.