Благо, нынешний праздник нельзя было отнести к категории важных
встреч, так что и наплечники остались пылиться в шкафу.
Сейчас парень стоял перед ростовым зеркалом в шикарной
серебряной раме, внимательно себя рассматривая на предмет прочих
несогласованных, внесённых служанками по доброте душевной
изменений. Эти самые милые девушки сейчас стояли чуть поодаль и,
потупив взгляды в пол, молчали, дожидаясь вердикта молодого
господина, личными служанками которого они и считались.
– Анастасия. – Шатенка, имя которой только что прозвучало, мигом
вытянулась. – Твоя идея?
– Да, молодой господин. За последний год вы… окрепли, и стало
возможно использовать такой крой. Я посоветовалась со старшей
служанкой, Марией, и вместе мы решили подготовить хотя бы один
комплект новой одежды.
– А согласовать это со мной, значит, вы нужным не посчитали. –
То, что вместо свободной одежды ему в руки попало нечто облегчающее
торс и подчёркивающее набранные за год мышцы… мягко говоря,
удивляло. Никогда раньше Виктор не носил подобной одежды, хоть и
знал о страсти к оной местных, могущих похвастаться хорошим
рельефом. Да и смотрелось это вполне пристойно: очерчивалась лишь
фигура, без перегибов а-ля латекс. Движения, опять же, не сковывало
– это парень проверил в первую очередь, ибо сейчас он мог
положиться только на своё тело. – Ладно, я сам виноват. Не стоило
тогда приказывать не беспокоить меня по мелочам.
Такой приказ был действительно отдан Виктором ещё несколько
месяцев назад, после того, как служанки обратились к нему с
вопросом об оформлении его спальни в соответствии с модными
столичными веяниями. Проклятый, тогда задолбанный в усмерть и
готовый к свершению беспричинных, жестоких убийств отреагировал
малость импульсивно. И тогда же приказал не трогать его со всем,
что не касалось родственников, магии или высокопоставленных людей,
которым он мог зачем-то понадобиться. И его не беспокоили, решая
такие вопросы «по своему разумению». И вот, наконец, Виктор лоб в
лоб столкнулся с закономерными результатами своей политики, чудом
этот лоб не разбив.
Столичная мода порой пугала, так что всё могло оказаться хуже в
разы…
– Значит, так. С этого момента обо всех изменениях или
новшествах сообщать мне лично, устно или письменно – не суть важно.
И если вы поменяли что-то, о чём я не в курсе – тоже сообщить после
того, как я вернусь из города. Приказ ясен?