Платки у
парней были огненно-оранжевые в чередующихся сплошных и пунктирных
зеленых полосках. Вместо узлов платки у всех троих были скреплены
бронзовыми спиральками с маленькой подвеской в виде не то якорька,
не то кирки. Видимо, новая Ларежская мода. Скай припомнил, что
оранжевый означает «общая практика», практическое волшебство без
узкой специализации. Значит, будущие коллеги Ская. Как сказал в
своё время куратор группы на выпускном: «Вы всё равно нихренаточноне
знаете, но во всёмхотябынемножко разбираетесь!» Тогда молодым
волшебникам стало немного обидно, но дальнейшая жизнь показала, что
куратор был неимоверно мудр. Даже теперь, спустя пять лет
самостоятельной работы, Скай нередко осознавал, что «нихрена точно не знает». И самую
малость завидовал самоуверенности студентов.
–Почти готово! – возвестил тем
временем Линт, торжествующе глянув на товарищей.
–Открыл? – восхитился
Кирт.
–Ещё не совсем, – признался Линт. –
Но модель полностью готова и работает.
Ниар
разочарованно вздохнул.
–Сделать замок и открыть замок – это
не совсем одно и то же.
–Раз я смог его скопировать, значит
смогу и открыть!
–Не хвастайся вырытым кладом, когда
ещё даже лопату не купил!
К столику
подошла подавальщица,и Линт развернулся к ней, всем видом
демонстрируя Ниару, что разговор закончен. Тот тихонько фыркнул и
потянулся за своим стаканом.
Линт
заказал жареного цыплёнка с кашей и травяной отвар себе,
проигранный кувшин взвара Скаю и блюдо сахарных крендельков на
всех. Скай добавил к заказу большой медовый пирог. Еда в этом
заведении, как он успел убедиться за неделю страданий над книгами,
по вкусу полностью соответствовала невысокой цене, но вот медовый
пирог бывал хорош почти всегда.
Подавальщица удалилась. Беседа не клеилась.
Студентам явно хотелось обсудить свои, совершенно не касающиеся
постороннего волшебника, дела. Скаю было скучно. К тому же его
ужасно раздражали царящие в забегаловке шум и суета. Хотелось
вкусной еды, уютное кресло и книжку. Увлекательную приключенческую
книжку, а не зубодробительный устаревший труд давно почившего
философа. И всех этих загадочных студентов неплохо было бы сменять
на Пита и Ника. Но увы, удовольствия будут не раньше
вечера.
Пит к
распоряжению господина Марка отправляться в отпуск, радоваться
жизни и не вызывать лишних подозрений отнёсся со всей серьёзностью.
Когда Скай не корпел над докладом, Пит вспоминал свой кучерский
долг и возил их с Ником по городу, показывал достопримечательности
и рассказывал забавные истории. Ну а в свободное время пропадал
невесть где и возвращался веселым и пропахшим то заморскими
пряностями, то дешевыми духами. Скай в личную жизнь друга не лез, а
Пит о своих похождениях не распространялся.