-
Она очень любила тебя, Ниара, - надрывно сообщил лор. - Любила еще до твоего
появления на свет! – отец, пошатываясь, как от непосильного груза сделал
несколько шагов и тяжело опустился на ближайший стул. - Пресветлая запросила
огромную цену за тебя, и Ниаллея не сомневаясь заплатила эту цену. Я не мог ей
помешать, да и не стал бы.
-
О какой цене речь? – не поняла я.
-
Ценой стала ее жизнь, - выдохнул отец. - Ниаллея знала, чем оплатит возможность
иметь ребенка, Ниара. Только ни она, ни я не думали, что так скоро. Мы оба
надеялись, что Пресветлая подарит нам хотя бы несколько лет, но это были лишь
несколько дней.
-
Но зачем? – не поняла я. – Вы ведь были счастливы, любили друг друга. Зачем
умирать, не прожив и половины жизни? Ради чего?
-
Ты еще мала, - нежность во взгляде отца едва не заставила меня прослезиться. –
И не можешь понять того счастья, что подарила нам с мамой одним только своим
рождением. Мы оба мечтали о ребенке, Ниара. Не только Ниаллея заплатила, я
тоже.
-
Какова же цена для тебя? – пристально всмотрелась в родное лицо.
-
Одиночество, - тоскливо ответил отец, пожимая плечами. – Годы без любимой,
которая была моим дыханием, моими крыльями, моей жизнью.
-
Но зачем, папа? – все еще искренне не понимала я. – Ведь можно было взять
ребенка на воспитание, усыновить, вон сколько беспризорников в Риго!
-
Ниара, замолчи! – неожиданно прикрикнул отец. – Ты – моя жизнь и продолжение
жизни мамы. Без тебя все бессмысленно! Не гневи Пресветлую, не дай Хорн
услышит! Ниаллея ни минуты не жалела о принятом решении, и я никогда не
пожалею, как бы тяжело мне иногда ни было. Ты – все, что у меня есть, дочка. Я
люблю тебя, и ты знаешь об этом. Мама отдала жизнь не напрасно, Ниара, ведь
иначе в мир не пришла бы ты.
-
Папа! – бросилась в объятия к хитару, десять лет воспитывавшему меня. Хитару,
от которого я не видела ничего, кроме любви и заботы, нежности и ласки. Награда!
- решила я для себя. Новая жизнь – это награда. Вот он мой рай! Я получила
много больше, чем просто жизнь. Я получила то, чего была лишена раньше - семью.
– Я тоже люблю тебя, папа! – нисколько не покривила душой, произнося эти слова.
Кем бы я себя не ощущала, даже не до конца разобравшись в хитросплетениях
собственного сознания, этого хитара я искренне считала отцом. Ближе него у меня
никого нет и никогда не было.