Отец
вернулся ночью на седьмой день отсутствия. Я проснулась от ощущения, что кто-то
смотрит на меня. Открыла глаза и не сразу поняла в темноте, кто именно сидит на
краю моей кровати. Но не успела испугаться, как услышала шепот:
-
Моя светлая девочка, прости меня, - он осторожно коснулся моих волос.
-
Папа?
-
Прости меня, Ниара, - повторил отец. – Я обещал не отталкивать тебя и не смог
справиться с тем, что ты рассказала. Но я знаю, что это ты. Разве могу я не
видеть, что ты моя маленькая крошка, частичка моей Ниаллеи? Я помогу тебе, -
пообещал он. – Вместе мы справимся со всеми трудностями, Ниара, ты больше не
будешь одна.
С
этой ночи жизнь моя начала налаживаться. Имея в союзниках папу и няню, мне все
легче удавалось скрывать свой дар. Отец настоял, чтобы я начала обучение у
лучших лекарей Карахара. Но так как ни один великий лекарь не живет в крохотном
приморском городке, меня поставили перед фактом, что мы переезжаем в Торрон.
Папа хотел в Риго – столицу, но я смогла его переубедить. Торрон очень крупный
город, славится своей Академией для высших лоров. Кроме того, в этом городе
остался дом моей мамы. Он уже около двадцати лет стоит пустой, а за последние
десять лет отец даже слуг распустил, оставив одного стража, который
присматривает за вверенным ему имуществом и в холодное время года протапливает
жилые комнаты.
В
сборы я не вникала. Отец лишь настоял на смене гардероба. Теперь у меня стали
появляться теплые платья, штаны, строгие пальто по типу камзола и прочие вещи
на случай холодной погоды. Торрон расположился на значительном удалении от моря
и климат там другой. Зимой, говорят, даже снег выпадает.
-
Папа, мне не нравится мое имя, - однажды за завтраком заявила я отцу.
-
Твое имя принял сам Бог всех стихий, я это отчетливо видел, - улыбнулся мне
отец. – А третье имя тебе не положено, малышка, ведь ты не лори.
-
Но ты ведь можешь дома называть меня иначе, так как я сама хочу? – умильно
заглядывала в глаза лору.
-
И как же ты хочешь, чтобы тебя называли? – полюбопытствовал отец.
-
Светлая! – не раздумывая выпалила я, вызвав приступ смеха у лора Иллариота.
-
Дочка, - едва ли не вытирая слезы, обратился он. – Ты себя в отражатель видела?
– все еще смеялся отец. – Ну какая же ты светлая? К тому же, повторюсь, Хорн
принял твое имя, Ниара. Не стоит его гневить.