Взгляд, как обычно, остановился на Белом Разумном Дереве. Странные специфические чувства посетили Лукреция. Раствор испарялся из блюма. Лукреций стоял в его парах и плакал. «Прощай, мое дорогое. Нам выпала доля расстаться. Злая судьба решила воспрепятствовать счастию нашему. Ты, ты… Как ты будешь без меня?.. Одно единственное – среди всего этого… Ты проснешься поутру, распустишь листозы, улыбнешься светилу, а меня рядом с тобой нет…» Так страдал Лукреций, перейдя на несвойственное ему лирическое мышление.
А дело заключалось в том, что Лукреций был приверженцем первой Мистической Теории Брака, хотя и не отдавал себе в этом отчета. Теория гласила, что каждый индивид имеет где-то в галактических просторах свою «половину», без которой он не может обладать полнотой апперцепции. Но вот беда, предупреждала теория, эта половина может принадлежать не только той же общности, что и индивид, но и любой другой общности разумных или псевдоразумных. А следовательно, шансы отыскать ее среди населения Галактики были исчезающе малы.
В противовес этой пессимистической теории существовала вторая, утверждавшая, что никаких детерминированных половин не существует. В брак, согласно нее, можно вступать практически с любым живым и даже квазиживым объектом. Но при этом индивид необратимо утрачивает свою апперцепцию, которую невозможно обрести и в своей «половине». Апперцепцию, согласно теории, следовало искать вовне. Где – теория не сообщала.
Лукреций вряд ли мог понять сложные построения второй Теории, поэтому ничто не могло ему помешать действовать в русле первой. Увидав однажды Дерево в Центральном Общественном Парке планеты Курикату-Д, он ощутил неодолимое влечение, которое с трудом сдерживал до вечера. А ночью проник через тройную силовую ограду Парка, выкопал и похитил Дерево. Дерево не возражало.
И с тех пор Лукреций не уставал любоваться своим единственным Белым Разумным Деревом из Рассеянного Звездного Скопления Неспящих Акав. Если бы Лукреций был чуточку Фомичем, он бы несомненно вступил в плотный ментальный контакт с Деревом. Но Фомичем он не был. И только удобрял и поливал Дерево дорогими витаминизированными распоями.
И вот сейчас он прощался, как ему казалось, навсегда. И с чувством глубокого сожаления о нереализованных жизненных возможностях, памятуя о Достоинстве Техника, Лукреций перекачал остатки зловещего раствора из блюма в себя…