Как же смешно было сейчас вспоминать
эти наивные детские рассуждения. Здесь от опушки вглубь ельника,
куда хватало взгляда, тянулось черничное поле. Лес был полон мелких
кустиков, усыпанных бусинами черники, наклоняйся да рви, набивай
щеки или складывай в лукошко.
В лукошко складывать было некогда,
сразу получишь ворчание кое-кого, а вот на ходу забрасывать ягоды
по одной в рот никто не мешал. Что я с удовольствием и делала, как
всегда последней пробираясь по узкой едва различимой стежке.
Подушечки пальцев уже были синими, да и язык, наверно, тоже.
– Пироги с черникой тоже ничего, –
повернулся ко мне Меркурий, протягивая черную гроздь.
– Нет, спасибо, я пас, – отказалась я
от щедрого подарка, – а то живот заболит.
Клим, как и я, болтался в задних
рядах. Двое приживал – это нас сближало. Паренек оказался легким в
общении, без позерства, не балагурил без умолку как Влад, но и не
отмалчивался как Максим, узнал, чем я занимаюсь, ненавязчиво
расспросил о результатах июньской разведки, где копали, сам
рассказывал, как в прошлом году работал на фестивале
реконструкторов.
– Где-то у меня были фотографии,
дойдем до привала, покажу. Девицы там в домотканых половиках
расхаживали, ну, вроде как в поневах средневековых, и колечки на
ленточках у висков сережки изображали.
– Заушницы или височные кольца, –
подсказала я.
– Вот-вот, – закивал Клим, –
симпатичные такие, фигуристые.
– Кольца или девицы? – хихикнула
я.
– Кольца, конечно, – повел он
соколиной бровью, а в темных глазах мелькнула лукавая искорка.
«Куда уж простым девицам до
богатеньких тетенек», – с ехидцей подумала я, но обижать Климку не
стала. Что я про них с этой Ветровой знала? Я-то и Ветрову эту
никогда не видела. Может, она еще ого-го, ухоженная, и у них
настоящие чувства, а Майка все видит в черном свете из-за глупых
подозрений.
– Тебе такая рубашонка с половичком
тоже пошла бы, – сделал мне легкий комплимент Меркурий. – Этно тебе
к лицу, с ведерком у колодца хорошо смотрелась. Еще бы косу.
– И на покос, – добавила я.
– Я про волосы.
– Нет уж, мне и моя прическа
нравится.
– Тогда белую косыночку и по два
кольца у каждого уха. Я серьезно, хорошая фотосессия бы получилась,
– Меркурий хитро прищурил глаза, и не поймешь – серьезно или
шутит.
– Это вряд ли, я фотографироваться не
люблю.