— Ой, да заткнись ты!- Прикрикнул я на него и отключился.
Мне снился очень странный сон, сильно похожий на реальность. В
нём я почему-то лежал на земле и смотрел в небо. Солнце так приятно
пригревало, давно не чувствовал себя так хорошо. Совсем не хотелось
шевелиться, лишь раствориться в таком обволакивающем тепле. Вот
появилась тень, загородившая мне свет, похожая на кого-то сильно
знакомого. Я попробовал возмущаться и отогнать силуэт, создававший
неудобства, но у меня ничего не вышло. Девушка, обладавшая длинными
светлыми волосами и острыми ушами что-то кричала, но смысл
ускользал. Вот меня подняли и куда-то понесли. Я слышал
успокаивающий, приятный шёпот. Некто волновался, старался меня
приободрить. Я хотел ответить и заверить в том, что всё в порядке,
но язык не слушался. Удалось лишь промычать нечто невнятное.
Сцена сна переключилась, а в следующей пришла боль. Мучитель,
обладающий скрипучим голосом и стойким запахом перегара, зачем-то
вонзал в меня иглы, протягивая нить через мою плоть. Я хотел
кричать, но мешала деревяшка, зажатая между моими зубами. Этот
неизвестный палач поплатится за свои действия! Я вырву ему руки и
ноги, а потом поменяю местами, воткнув как попало! Вот только
переживу всё происходящее! Обязательно займусь!
— Убью, выродок! — схватил я своего истязателя.
Множество рук навалились сверху и прижали к поверхности, на
которой лежал. Они пытались меня сдержать, но куда подобным
слабакам было совладать с моей новоприобретённой силой!? Я рвался
достать их всех. Ублюдки хотели моей смерти, хотели лишить
возможности существовать.
— Порешу всех вас!
Я стремился вырываться, рычал, даже укусил кого-то, но в
какой-то момент боль стала нестерпимой и сознание вновь
ускользнуло. Возможно, этому поспособствовал острый укол в плечо от
шприца и введенное непонятное вещество. Я пребывал где-то во тьме и
чувствовал лишь лёгкие прикосновения. Кто-то аккуратно брал меня за
руку и гладил по лбу, шепча приятным тембром. Голос звал вернуться,
очнуться. Не оставлять в одиночестве, не уходить дальше. Он
говорил, что там больше ничего нет, в конце пути лишь холод и
отчаяние. Уговаривал остаться, жить, гореть тем, что дорого.
Наверное, нечто подобное доводилось чувствовать лишь в далёком
детстве, дома. Когда после очередной драки, побитый, но
непобеждённый, я лежал на коленях у матери. Она была строгой, но
справедливой, а самое главное, всегда поддерживала меня.
Успокоенный приятными воспоминаниями, я окончательно отдался
забытью и умиротворению.