Приемная комиссия была укрыта в блиндаже, специально построенном для этого случая.
Фитиль догорел и раздался взрыв. То-есть, два фунта пороха рванули нехило! Бук, толщиной сантиметров пятьдесят, разнесло в щепки, и он с шумом рухнул, сотрясая землю. В ушах зазвенело. Потрясенные члены приемной комиссии вылезли из блиндажа и уставились на искореженный ствол.
– Клянусь громовыми стрелами Юпитера, моя голова едва не лопнула от этого грохота! – воскликнул Крикс.
Спартак открыл рот, но снова закрыл его, не в силах что-либо сказать. Он был тоже потрясен, и крепко.
– Вы видели и слышали это новое оружие. Если мы вложим горшок с порохом в другой, побольше, а между стенок насыплем обломки железа, то от взрыва они разлетятся и нанесут немалые повреждения живой силе противника, – объяснил виновник торжества, – Можно делать небольшие гранаты, которые воины будут метать вручную, а можно и большие, метаемые катапультой.
Спартак, наконец пришедший в себя, стиснул изобретателя в объятиях.
– Да здравствует Димитриос Ништяк! Теперь римляне узнают гнев богов в полной мере!
Вопрос с производством гранат и бомб был решен, и все отправились обмыть это дело. А как же иначе!
Снова пили фалернское. На вертеле жарился баран, капая жиром на угли и распространяя аромат жаркого на весь лагерь. Каждый сам отрезал себе куски уже готового мяса и поедал с большими ломтями хлеба.
– Щас спою! – объявил Спартак после четвертой чаши.
Принесли музыкальный инструмент, в котором Дмитрий признал трехструнную лиру.
Спартак, настроив её, запел на мотив марша:
Сегодня Рим – в который раз!
Заполнил Колизей.
Гремит труба, все пьют вино,
И слышен лязг цепей.
Вот на арену вышел раб.
Он в шлеме голубом!
На смерть сегодня избран он.
Толпе – салют мечом!
Другой, без шлема рядом встал.
Трезубец у него!
И сеть в его руке висит,
А больше ничего.
Друг друга видят в первый раз,
Но надо убивать!
Не за страну, не за жену,
А чтобы развлекать!
И кровь из ран под рев толпы
Пролилась на песок,
И парень с сетью вдруг упал:
Стоять уже не мог.
И Кесарь палец опустил,
Взметнулся в небо меч,
А побежденный крикнул: Бей!
Но только не калечь!
В глазах застыла синева,
А зрители ушли.
Для их потехи раб погиб
От родины вдали.
Ну, что такого?
Раб погиб.
Забыли и ушли…
– Сильная песня! – похвалил Моше.
Дмитрий поддержал его аплодисментами. Действительно, глубоко цепляет.