В самый разгар беседы Драко услышал самый ненавистный голос на
свете.
— Драко, мальчик мой, ты не в школе? Как же твои уроки, ведь
четвертый курс очень сложен.
Дамблдор! Одной невинной фразой, сопровождаемой мягкой
понимающей улыбкой, так спустить его на землю, показав, что его
место за школьной скамьей, его удел — зубрить под руководством
опытных наставников, а не лезть в политику!
Старейшины во главе с Огденом не вмешивались. Ожидая, что
ответит будущий член Визенгамота, они таким образом, как на
экзамене, проверяли, не поторопились ли они авансом посчитать лорда
Блэка сто́ящим своего времени и способным быть им полезным в
предстоящем начинании.
— Директор, — через силу улыбнулся Драко, сверкнув кольцом. — Я
тут по делам рода, а вы? Прогуливаете? На кого бросили
учеников?
Союзники Драко чуть расслабились: «Годится!». Но директор не мог
оставить за Малфоем последнее слово.
— Драко, мальчик мой, надеюсь, ты понимаешь всю серьезность
принимаемых здесь решений? Ты уверен в своей способности
разобраться, что во зло, а что во благо? Я возглавляю этот суд уже
много лет и не всегда могу предсказать, что получится в результате
принятия того или иного решения. А ты можешь это предвидеть?
Драко почувствовал реальную угрозу в словах Верховного чародея.
Ну что ж, он знал, что просто не будет.
Постепенно зал заседаний заполнился, и настало время начинать.
Дамблдор занял свое место председательствующего, а Драко — скамью,
испокон веков закрепленную за Блэками. Малфой знал, что перед
каждым советом старейшин, прежде чем утвердить повестку дня,
присутствующим давали слово для внесения тем для рассмотрения, а
также для того, чтобы сделать заявление.
— Объявляю заседание Визенгамота открытым! — провозгласил
Верховный чародей. — Предлагаю желающим сделать заявление поднять
палочку!
Драко поднял свою и с удивлением обнаружил, что, кроме него,
никто не собирается ничего заявлять. То ли у других волшебников не
было для этого повода, то ли, что более вероятно, все с нетерпением
ждали представления нового члена Визенгамота и отложили свои не
столь важные дела на другой раз.
— Драко Малфой, прошу! — благожелательно улыбнувшись, разрешил
Дамблдор.
— Драко Люциус Малфой, лорд Блэк! — отбрил юноша старикана, и в
ходе заседания не забывающего поставить мальчишку на место. — Я
заявляю, что с сегодняшнего заседания и впредь я буду занимать
скамью рода Блэк по праву лорда и буду голосовать на благо своего
рода и ради процветания своей родной страны. Также я выношу на
рассмотрение судей Визенгамота вопрос о снятии вето министра Фаджа
на пересмотр дела Нарциссы Малфой, урожденной Блэк, и о её
освобождении в связи с непричастностью к попытке захвата власти
Сами-Знаете-Кем в 1991 году.