Верховный чародей включил этот вопрос в повестку дня под первым
пунктом. Драко не смог понять, хорошо это или плохо. Оставалось
ждать.
Поднялся министр.
— Дело пожирателей от девяносто первого года пересмотру не
подлежит!
Раздался властный голос Огдена, с места спрашивающего Фаджа:
— Вы уверены, Корнелиус, что в деле Нарциссы Малфой-Блэк,
единственной ведьмы, осужденной в том процессе, не было
перегибов?
Тиберия поддержал согласный гул голосов.
Министр прибег к обычной тактике.
— Моя заместительница Долорес Амбридж даст квалифицированный
ответ на этот запрос. Долорес, прошу.
Амбридж встала и вышла вперед. Сегодня её любовь к розовому
безумию скрывала глухая черная мантия, но вот кольцо с крупным
розовым топазом было хорошо заметно. Долли не без причины гордилась
им, ведь камень, один из наиболее редких среди собратьев, был добыт
в Бразилии. Считалось, что розовые топазы хорошо впитывают магию,
ну и красивы, конечно же.
Все взгляды устремились на помощницу министра в ожидании того,
как она будет объяснять отказ начальника пересмотреть это явно
плохо пахнущее дело.
Долорес приосанилась, открыла рот и произнесла очень
ква-лифицированный ответ:
— Ква. Ку-ак ку-ак ку-а-а-ак!
Все взгляды устремились на помощницу министра, которая
произнесла очень ква-лифицированный ответ:
— Ква. Ку-ак ку-ак ку-а-а-ак!
В первые несколько секунд ничего не происходило, собравшиеся
вполне серьезно внимали красноречию Амбридж, но стоило ей повторить
руладу, как со скамей зрителей раздались смешки. Замминистра
проквакала еще пару «слов», прежде чем до неё самой дошло, какие
звуки она издаёт. Долорес замотала головой так сильно, что
показалось, она у неё отвалится.
Встал встревоженный министр.
— Прошу объявить перерыв!
Дамблдор не стал возражать, прервав заседание на десять
минут.
Амбридж подошла к Фаджу и заговорила с ним; содержание беседы
слышно не было, но угадывались слова нормальной человеческой речи.
Драко просто не знал, куда смотреть, что запоминать, чтобы потом
показать Северусу: смешки и обидные для «жабы» комментарии
раздавались теперь и среди носящих сливовые мантии. К примеру,
ведьма непонятного возраста, сидевшая неподалеку от Драко, не очень
стараясь говорить потише, делилась с соседом впечатлениями:
— Кажется, Долорес скинула чары, а жалко, я дала бы пару
галеонов, чтобы она еще что-нибудь квакнула. Недаром её за глаза
называют жабой!