Я знала, как действует на
неподготовленных моя внешность. Абсолютно седые, сухие, жёсткие как
проволока волосы, мертвенно-белая, пергаментная кожа, ни кровинки в
лице и в противовес — огромные неестественно-чёрные глаза, зрачки
неотличимы от радужек. Можно срисовывать демонов с натуры и
стращать непослушных детей. Приютские девочки, которых привезла в
храм Айшет, первый месяц шарахались от меня в ужасе.
Положив полотенце и поставив на стол
кружку с лекарством, я медленно, чтобы не напугать мага ещё больше,
присела на стул рядом с кроватью.
— Добрый вечер. Меня зовут Карен, я
жрица Предвечной. Вы находитесь в храме близ Окреша. У вас полное
магическое выгорание, поэтому ни в коем случае нельзя двигаться и
говорить, можете лишиться магии навсегда. Если хотите по нужде,
прикройте глаза: я помогу.
На бледном лице вспыхнули два ярких
пятна стыдливого румянца, но он всё же опустил веки в знак
согласия. Я прекрасно понимала его смущение, поэтому постаралась
сделать всё как можно быстрее и бережнее. Ухаживать за лежачими
больными в большей или меньшей степени умеет каждая жрица. Маг
вздрогнул, почувствовав прикосновения влажного полотенца.
— Сейчас я дам вам отвар, —
продолжила я бесстрастным тоном, — постарайтесь всё выпить. Там
целебные, снотворные и общеукрепляющие травы, они помогут вам
поскорее восстановиться.
Маг ни на секунду не отрывал
пристального взгляда от моего лица. Его тревога и подозрение были
оправданы тем, кого он видел перед собой.
— Не волнуйтесь. Никто вам не
навредит. Окрепнете и уйдёте.
По жёстким губам пробежала слабая
усмешка. Не верит. Пусть, лишь бы слушался. Чтобы напоить мага
лекарством, мне пришлось пересесть на кровать, приподнять его одной
рукой, а второй держать кружку у рта. Он покорно пил, даже не
морщился, хотя у Софен любой напиток чем действеннее, тем более
отвратителен на вкус. Глотал маг с трудом и, когда лечебная гадость
закончилась, мелко дрожал от слабости.
— Теперь спите. — Я промокнула губы и
влажный подбородок чистым полотенцем и осторожно уложила мага
обратно.
Наверно, другая на моём месте вела бы
себя мягче. Постаралась бы успокоить, отвлечь, заговорить о
чём-нибудь нейтральном. За годы, проведённые в храме, мне не раз
доводилось видеть, как выхаживают больных жрицы, обращаясь с
выздоравливающими, словно с родными детьми. Только я слишком давно
отвыкла от таких понятий, как ласка и нежность.