Бжезинский, мысленно морщась, ожидал
этот звонок со вчерашнего вечера. Горячая информация, пришедшая с
Ближнего Востока, никак не могла пройти мимо сенатского комитета по
разведке, и, к сожалению, ее члена – Дэниеля Патрика
Мойнихена.
Пресса отзывалась о нем как о «Белом
Рыцаре с докерским крюком, торчащим из заднего кармана» со времен
скандальной и действительно идиотской резолюции ООН «тридцать три –
семьдесят девять», где сионизм определялся как форма расизма.
Тогда, будучи постоянным представителем США при ООН, Мойнихен
блеснул ярким выступлением «против» и сразу стал лучшим другом
еврейской общины Нью-Йорка. Переоценить значимость такой поддержки
в американской политике невозможно: спустя всего год Пэт легко
избрался от этого штата в Сенат и, попав в комитет по разведке,
сразу, будь он неладен, глубоко вторгся в дела разведывательного
сообщества.
Вообще-то, в любое другое время
Бжезинский только порадовался бы очередной утечке из Москвы: чем
больше информации передаст таинственный источник, тем быстрее на
него выйдут оперативники ЦРУ, а это сулило головокружительные
перспективы. Да, в любое другое время, но не сейчас, когда
следовало собирать политические ресурсы для ключевой схватки в
самом сердце Европы и в корне рушить любые поползновения к
расширению сотрудничества с Советами. Тут было очевидное для
Збигнева «или-или»: или расшатывать позиции Кремля в Польше или
сотрудничать с ним; любая активность Вашингтона на втором треке
тормозила польскую операцию.
К сожалению, Вашингтон даже на самых
верхних своих этажах во многом оставался этаким «вечным Смолвилем»
– патриархальной деревней с интересами не дальше околицы,
поверхностной мелочностью и вольным обращением с глобальными
вопросами… Из-за этого выстраданная Збигом стратегическая операция
«Полония», потенциально выводящая на дестабилизацию всего
соцсодружества, представлялась с капитолийских «высот» величиной
исчезающе малой на фоне хотя бы мировой энергетики и ее сугубо
частных отражений в ценах на автозаправках. Попросту говоря, этот
замысел в любой момент могли оттеснить на задний план ради
интересов групп несравненно более могущественных, чем чахлое
сообщество политиммигрантов из Восточной Европы. А уж лобового
столкновения с интересами произраильского лобби операция «Полония»
могла попросту не пережить.