Круг
смерти.
Уже третий по счёту. И он оказался
заметно крупнее предыдущего. Неужто, круг, словно поганая хворь,
захватывал больше земли, чтобы забрать с собой ещё больше
жизней?
Я схватился за голову, осознав,
какому горю невольно стал причиной. Мёртвые... Их уже не собрать
воедино, дабы родные смогли оплакать их и похоронить. И никто из
них не поведает мне тайну моего проклятия. Ведь мёртвые не могут
говорить.
И Гретта теперь тоже никогда не
заговорит. И никогда не попросит меня об игрушке...
Выходя из круга смерти, я обо что-то
споткнулся. Слабый свет от лежавшего неподалёку факела выхватывал
из темноты распластанное тело мужчины. Располовиненного на уровне
торса. В его остекленевших глазах блестели языки пламени. Совсем
как у незнакомца в капюшоне...
Во мне вдруг заиграла нездоровая тяга
к изучению вещей мертвеца. Я принялся обшаривать его карманы в
поисках чего-нибудь полезного. Не испытывая при этом никаких
угрызений совести. Наверное, дело в том, что люди вокруг меня стали
словно колосья пшеницы. Которые неумолимо падали на землю,
срезаемые косой смерти. И я стал воспринимать их лишь как средство
для достижения главной цели. Или же как тормозящую преграду, чем
для меня явилась девушка по имени Гретта.
А потом судьба просто забрала её из
этого мира...
Погружённый в свои мысли, я стал
переворачивать тело. И вдруг нащупал под ним мягкую тёплую кожу.
Надежда колоколом прозвенела в моей голове! Через несколько
мгновений я увидел девичье лицо, измазанное кровью.
— Гретта!
Она моргнула. Жива!
Я тотчас помог девушке сесть, и
бросился к факелу, чтобы получить больше света. Нужно было
убедиться, что она цела. Испытывая смущение, я принялся ощупывать
девушку на предмет ранений. Впрочем, Гретта никак не реагировала на
дёрганные движения моих холодных рук по её телу. Просто смотрела в
точку с полуоткрытым ртом.
И когда я уже почти уверился, что с
ней всё в порядке, мои пальцы коснулись кровоточащей раны на спине
девушки. Длинный порез рассекал её с низа лопатки до
противоположного плеча. Весьма глубокий порез! Оставлять такую рану
без внимания никак нельзя. Был у нас случай в деревне — парню косой
ногу порезало. И он никому об этом не сказал. Боялся, что засмеют
растяпу, который сам себя и покалечил. Залатал в поле как мог и
дальше работать. Так вот через неделю эту ногу с концами отрубить
пришлось. А иначе гнилая хворь сожрала бы глупого Дана
целиком...