Орлик мрачно почесал бороду, и
приказал:
— Ты прав. Идём дальше. Пацана
возьмём с собой.
— Его-то зачем? — словно голос
разума, спросил всё тот же солдат. — Только под ногами мешаться
будет.
— Это шпион Инталии, забыл? Ему
должно в пыточной висеть, а не тут прохлаждаться.
— И это верно. Пошли пацан. Пора тебе
обратно в клетку.
За меня снова решали мою судьбу. Но
они кое-чего не учли...
— Клянусь демонами Нарта, я никогда
больше туда не вернусь, — сказал я, наконец посмотрев им в
глаза.
— А кто тебя спросит? — усмехнулся
стражник, и зашагал ко мне. — Бросай нож и поднимай свою тощую
задницу, пока я не отрубил тебе чего-нибудь.
— Спасибо, — улыбнулся я. — Но лучше
я сделаю это сам.
Я поднял руку с кинжалом и приставил
его лезвие к своему горлу. Стражники гулко захохотали:
— Похоже, старина Кнуд хорошенько
поработал над пацаном, раз он так ссытся возвращаться! Ну что
тогда, валяй. Посмотрим, как ты будешь корчишься, захлёбываясь
собственной кровью. Только быстрее. Иначе я сам срублю тебе голову.
Нас ждут, не дождутся внизу. Не твои ли приспешники часом?
Стражники снова захохотали.
Испуганный пленник загнал себя в ловушку — так они думали. Назвался
груздем, полезай в кузов. Решился резать себе глотку — делай. Или
получишь мечом по шее. В любом случае, вариант оставить мне жизнь
уже никем не рассматривался.
А что насчёт соратников внизу —
Гретту подставлять я был не намерен.
— Уверен, это зрелище не оставит вас
равнодушными...
— Чего мы там не видели! — снова
рассмеялись бородатые мужчины.
В этот раз я тоже не выдержал, и
захохотал. Да так весело и беззаботно, что стражники вдруг замолкли
и с недоумением посмотрели на меня. И тут я выдохнул, и начал
быстро-быстро резать. Как верёвку, которой был связан пленник. Я
должен был срочно освободить его. Точнее, её... В роли пленника я
представлял Гретту. И все те ужасы и кошмары, которые могли с ней
случиться, если я не перережу эту проклятую верёвку!
Её обнажённое тело манило. Разжигало
огонь внутри. Такая мягкая, нежная и доступная. И бесчисленные орды
хохочущих потных мужиков вокруг. Которые жаждали воспользоваться
ей. Превратить это прекрасное тело в выжатую губку. Но я боролся.
Боролся за неё. Я искренне желал ей лучшей жизни. Без грязи и
крови...
Кто-то сдавленно прошептал слово:
«демон». Согнувшись, чтобы фонтанирующая кровь не заливала одежду,
я шагал к стражникам неровной поступью. Нож торчал в горле. Я
хрипел и улыбался багряной улыбкой. Силы постепенно таяли, и я
наконец упал на колени перед ними. Солдаты мрачно смотрели на меня,
и перебрасывались между собой короткими фразами: