— Выход во двор там, — я ткнула
пальцем в сторону подсобки, но реакции от ищейки так и не дождалась. Мозги ему,
что ли, последние отбили? К губе из носа спускалась капелька крови. — Я не
собираюсь тебя тащить, можешь оставаться здесь и посчитать, сколько времени им
потребуется, чтобы догадаться заморозить замок, а потом сломать.
Ищейка угрозу проигнорировал, а я
с раздражением осознала, что выполнить её не смогу. Нет уж, теперь бросать его
здесь было поздно. На кой чёрт тогда пожертвовала мастерской? Я схватила его за
стиснутый в руке амулет и дёрнула за собой. Он безразлично разжал пальцы и
выпустил цепочку, но с места всё-таки сдвинулся, как будто толчка и не хватало.
Не оглядываясь, я побежала в подсобку. Задержалась у ведра с водой, намочила
первую попавшуюся тряпку и сунула её горе-ищейке в руки.
— Нос заткни, заляпал всё.
Как будто это ещё имело значение.
Я не смогла сдержаться. Злость и возмущение распирали меня изнутри, проходили
по телу волнами, задерживались в голове и в сердце. Ненавижу. Ненавижу!
Я выглянула за дверь, быстро
осмотрела задний двор. С противоположной стороны продолжали шуметь, любезно
сообщая, что всё ещё находились у входа. Хорошо. Туман поднялся выше над
землёй.
— Идём, — шепнула я через плечо и
выскочила в ночь.
Сбавили скорость мы только на
набережной, через два квартала от мастерской. По последней я всю дорогу
мысленно страдала, так что до сих пор не произнесла ни слова. Внутри у меня
бурлило так, что согревало даже снаружи, я и забыла, что на улице почти зима.
Впрочем, у нас и лето от зимы мало чем отличалось, разве что вечерами было чуть
светлее, но сезон Тёмных ночей по праву считался самым жутким временем для
всех, кто мог чувствовать холод, включая порождений в лесу, которые от отчаянья
начинали лезть в город, словно притягивались к теплу.
Любимый плащ остался в
мастерской.
Собеседник из моего спутника тоже
оказался никакой. Всю дорогу он буквально сопел в мокрую тряпочку, которую я
ему подсунула, витал где-то в своих мыслях, иногда что-то бурчал, то и дело
отставал, а потом наступал мне на пятки. Должно быть, со стороны мы смотрелись
как всклокоченная поругавшаяся парочка: вместе, но на расстоянии, показательно
не прикасаясь друг к другу. Эта мысль меня внезапно позабавила, я хрюкнула,
подавив нервный смешок.