Гриня кивнул с пониманием и повернувшись к двери камеры, словно
боец перед боем, разрешил:
– Ладно, пора… открывай.
Оглобля хмыкнул, но дверь открыл. Запустил осуждённого, затем
снял с него наручники через проём, в которые тот руки окольцованные
и просунул, едва дотянувшись до окна раздачи.
Маливанский тут же повернулся к построившимся в ряд сокамерникам
и сказал сразу, чётко, но вообще не то, что требовалось:
– Маливанский я. Обо мне многие слыхали. У меня брат в Москве
таксует. Многих людей знает, за кого не знает – поинтересуется. А
вы слыхали о старой традиции? А я вам расскажу! Раньше, в
стародавние времена между мужчиной и женщиной, впервые возлежавших
на ложе, на кровать посередине подсовывали толстую бабу. Она ела
калачи, много разговаривала и крошила. Так и появилась традиция
крошить в постели.
От такого вступления завис даже Старейшина. Алагаморов, обычно
сам первым обращался к новоприбывшим, когда попадали в ступор.
А теперь больше всех задумались его рослые помощники – Блоб и
Джоб, один из которых был без передних восьми зубов. Он во время
улыбки мог легко поймать на лету муху вместо позитива.
Что и случилось прямо на глазах сокамерников.
– Вместе с карликом, падла залетела! – добавил сочувствующе его
партнёр по грабежам и служению.
– Ничего страшного, сплошные витамины и микроэлементы, – добавил
ему и Старейшина.
Пока помощник плевался и откашливался, Гриня успел разглядеть
получше остальных, классифицировав их по группам. Вон мужик средних
лет, годков сорок ему, немного лысоватый, держится отстранённо и
стоит в углу. На кровати рядом с ним сидел часто моргающий мужик в
компании такого же мужика, но постарше.
«Оппозиция», – тут же понял карлик, не имея никакой иной
информации о Егоре Павловиче Валетове по кличке «Валет», Антоне
Сергеевиче Иванове по кличке «Шмыга» и Тимофее Вольфовиче Старкове
по кличке «Старый». Каждому кликуха прилетает либо от фамилии, либо
от образа, либо от образа действия.
Они все улыбнулись, но не больше положенного. Шутка, может и
зашла, но ржать в голос не стали. Зато заржали ещё трое по камере:
старый «авторитет» Хрущ, он же Хрунычев Никита Сергеевич, и его
близёхонькие – Михаил и Семён, что когда-то тоже охранниками были,
как и Егор. Но профессиональным образованием не обладали. Ибо как
сказал один неизвестный: «Профессиональное образование – это честь,
а высшее образование и у охранников в магазине есть».