- Ближайшая группа из четырех фрегатов в семи с половиной милях
уже позади траверза. Вторая группа из четырех фрегатов еще дальше,
в двенадцати милях. И им всем ветер мешает. Группа из одного
парохода и трех фрегатов впереди в восьми с половиной милях. И
похоже, что они заметили сигнал. Ветер слабый, поэтому фрегаты
большую скорость не разовьют. А вот пароход может вас перехватить.
У него скорость уже семь узлов и продолжает увеличиваться.
- Больше впереди ничего подозрительного нет?
- Военных кораблей нет. Впереди в радиусе двадцати миль три
колесных пакетбота идут в западном направлении и два в восточном.
Шесть купеческих парусников идут в западном направлении и восемь в
восточном. Большое количество рыбаков в дрейфе с сетями, но
настоящих, а не «ряженых». И все рыбаки держатся ближе к берегам
пролива.
- Понятно. Молодец, Ганс, наблюдай дальше. Особенно за этим
пароходом впереди.
- Принято.
Ну что же, поиграем в прятки, джентльмены. Максимальные обороты
машинам можно не давать, чтобы не демаскировать себя искрами из
труб. На «Лебеде» погасили ходовые огни и соблюдают
светомаскировку. Все «ряженые» рыбаки остались позади, поэтому
можно надеяться, что сеть с тросами нам под форштевень никто не
бросит. Пароходы, вышедшие с рейда Дувра, уже отстают, это хорошо
видно. А восемь фрегатов, патрулирующих между Дувром и Кале, и
вовсе не могут нас преследовать из-за неблагоприятного ветра.
Опасность представляет только группа, патрулирующая западнее Дувра.
Но ветер стих еще больше, поэтому фрегаты еле ползут. Большой
привет и наилучшие пожелания вам, господа поборники «морских
традиций»! Цепляйтесь и дальше за паруса, считая машину злом. А мы
воспользуемся достижениями технического прогресса.
«Лебедь», как призрак, мчится в ночной тьме. На палубе ни одного
огонька. Ход тринадцать и семь десятых узла, пока хватит. На таких
оборотах «фейерверка» из дымовых труб удается избежать.
Впередсмотрящие на баке вглядываются в ночную темень, но я заранее
подправляю курс, получая информацию от Ганса. Пароход из «западной»
группы потерял нас из виду. Он бросается то в одну, то в другую
сторону, выжимает из машины все возможное, что хорошо видно по
«фейерверку» над ним, но все впустую. Добыча ускользнула. Смещаемся
ближе к французскому берегу и обходим противника на безопасном
расстоянии. Все, больше впереди ничего подозрительного нет. Одни
лишь купеческие и рыбацкие суда. Уменьшаем ход до экономического,
зажигаем ходовые огни, и как добропорядочный почтово-пассажирский
пакетбот никого не трогаем, идем дальше, на выход в Атлантику.
Хваленый Ройял Нэви сел в лужу. Интересно, что теперь предпримут
англичане? Хоть стрельбу не начинать у них ума хватило. На большой
дистанции, да еще ночью, это все равно бесполезно. Но вот скрыть
такое безобразие уже не получится. А так — мало ли, какие маневры
Ройял Нэви в самом узком месте пролива проводил. Может быть
отрабатывал учебно-боевую задачу, как говорили в моем мире. Но это
уже позади. А впереди — Атлантика.