Хитра и Секирд плескались на мелководье и визжали (шею намылю!)
поэтому ни оборотничий слух Хитры, ни обычная настороженность
Секирд им не помогли. Увидев, что из леса кто-то идет, и явно не
свои, Хитра растерялась. Секирд потянула ее к ближайшему дереву.
Обрастать шерстью на глазах у бандитов наша лисичка не стала,
опасаясь, что за молодой оборотницей охота начнется втрое сильнее,
и оставила этот козырь на крайний случай. Поэтому Хитра, подвывая
от стыда, карабкалась голышом на дерево и плакала, но попасться в
таком виде бандитам ей было еще страшнее.
Для Секирд, которая выросла среди орков, не обладающих
чрезмерной стыдливостью, было важнее не подпустить бандитов близко.
Она влезла второй и успела зарядить пяткой в нос самому прыткому —
самому недооборотню. Когда второй вознамерился полезть следом, наша
боевая полуорчанка, не жалея ногтей, наскребла сухой коры,
свесилась вниз головой и щедро сыпанула ему в лицо. Оба
пострадавших (один с разбитым носом, второй в слезах) остались под
деревом, а еще трое отправились к Стрекозе, прихватив одежду
девушек.
Услышав удаляющийся звук мобиля, Хитра зарыдала в голос. Бандиты
хохотали, что если кто из компании и остался живой, то теперь
улепетывает во всю прыть, бросив девок на произвол судьбы, так что,
никуда не денетесь, слезайте, будем поласковей.
Эльфы умеют ходить по лесу неслышно — для всех, кроме эльфов и
оборотней. Поэтому пострадавший недооборотень, услышав Бейлира,
понял все правильно и заметался. На его счастье по реке спускалось
три лодки деревенских мужиков и парней, собиравшихся на утреннюю
рыбалку. Недооборотень подскочил к воде и замахал им руками, вопя
что-то про девок, которые деньги взяли и на дерево влезли.
Рассмотрев сквозь ветки неприкрытые тела, селяне заинтересованно
пристали к берегу и окружили дерево одновременно с выскочившим из
леса разъяренным эльфом.
Хитра визжала и плакала, стараясь закрыться ветвями, Секирд
поносила бандитов и грубых селян, что не добавляло тем радости,
бандит с красными глазами пытался что-то сочинить, и никто не
заметил, что недооборотень сел в одну из лодок и направился к
стремнине. Бейлиру лук поднять не дали — во-первых, непонятно, кого
это остроухий решил прикончить, а во-вторых, нечего хорошую вещь
портить, лодки нынче дороги.