Говорила хозяйка на незнакомом мне
языке, и если бы не мастер Валу, взявший на себя роль синхронного
переводчика – я не понял из всего этого повествования ни единого
слова. Чего никак не скажешь о посетителях «Белого дельфина» -
видимо, рассказ свой тётушка Гвинкль повторяла не один раз, но уже
после первых её слов от соседних столов к нашему стали
перекочёвывать слушатели. Кто-то выставил кувшин эля, кто-то
принялся дополнять рассказ трактирщицы подробностями, о содержании
которых я мог только догадываться, поскольку «переводчик» неизменно
их игнорировал. В итоге, когда трактирщица, наконец, выдохлась, а
мы с мастером Валу (сам он, если не считать перевода, за всё это
время не вставил и десятка фраз) покончили с заказанными блюдами,
вокруг нашего стола собралось не меньше двух дюжин человек. Они
спорили, галдели, перебивали друг друга, размахивали руками, и мне
оставалось только пожалеть, что я по-прежнему не понимаю ни слова –
наверняка из этого многоголосья можно было бы вычленить немало
полезного, позволившего бы разобраться: где я оказался, и что, чёрт
возьми, со мной приключилось за этот безумный день? И так бы оно
всё и закончилось – усталостью, восхитительно полным желудком,
гулом в ушах, то ли от выпивки, то ли от непонятного многоголосья,
если бы мастер Валу не вытащил меня из-за стола, вокруг которого к
тому времени творилось уже что-то среднее между бурно развивающейся
кабацкой склокой и вечером ностальгических воспоминаний. Отыскав
местечко поукромнее, он заказал пару пинт «Капитанский», большую
тарелку мелких, восхитительно хрустящих обжаренных рыбёшек, вроде
черноморских барабулек, и устроился на скамье поудобнее. Я
последовал его примеру – разговор, судя по всему, предстоял
долгий.
- Только учти, Серж, подробного
рассказа не получится. –мастер Валу отхлебнул эля из большой
оловянной кружки и предупреждающе поднял палец. – Нет, я не
собираюсь ничего от тебя скрывать, только… очень уж всё сложно.
Наши ученики, только на то, чтобы постичь самые азы мироустройства
и структуры Фарватеров, тратят по нескольку месяцев – и не каждому,
заметь, эти материи даются с первого раза!
Я последовал его примеру,
приложившись к кружке. На этот раз тётушка Гвинкль подала эль
подогретым, сдобрив щепоткой разнообразных пряностей, среди которых
угадывались мускатный орех и корица.