Райнер сдержал слово — мы заскочили
на АЗС. Пока водила заправлял бак дизелем, народ ломанулся в
магазинчик за лимонадом, печеньками, чипсами и прочими хрустяшками.
Я ограничился пакетиком с грецкими орехами.
...В какой-то момент я понял, что
вокруг громоздятся футуристические корпуса заводов — мы въехали в
Сектор.
Магистраль взгромоздилась на
эстакаду, пропуская под собой железнодорожные пути с лениво
ползущим товарняком. Механическая гусеница казалась бесконечной — к
горизонту уходили вагоны с углём, древесиной, сахаром и мукой,
цистерны с маркировкой «ОГНЕОПАСНО». А ещё мне почудилась платформа
с мехами. Шагатели были зафиксированы в специальной раме и укрыты
брезентом цвета хаки, но в одном месте брезент сполз, и я заметил
характерные очертания...
Минут через сорок, уже свернув на
Трассу 64, мы объехали несколько крупных предприятий, огородившихся
бетонными стенами с колючей проволокой, и выползли на серпантин,
тянущийся к плато Аскхат. Возникло ощущение, что бус карабкается на
исполинскую каменную столешницу, с которой в одном месте срывался
водопад. Я буквально прилип к стеклу, хотя моих одноклассников
зрелище не впечатлило.
Вершина плато выглядела своеобразно
— изогнутая лента забора, наблюдательные вышки, КПП. И характерные
закругления, указывающие на расположение ангаров. Над этой историей
доминировала антенна, смахивающая на вышку сотовой связи. И, чтоб
вы понимали, на многие километры вокруг ни одного домика местного
жителя.
Когда мы достигли поверхности плато,
я понял, что лента стены — это четырёхметровый бетонный забор,
который проще сравнить с фортификационным сооружением. Прямо
средневековый замок, а не полигон. Только не хватает пулемётных
турелей и фашистов с собаками, чтобы превратить эту хрень в
какой-нибудь Вульфенштейн.
На КПП нас ждали.
Райнер вылез наружу, подошёл к
бронированному окошку в стене, что-то показал охраннику и,
обернувшись, махнул рукой. Тяжёлые откатные ворота с лязгом
разомкнулись, открывая доступ в святая святых. Именно здесь, на
громадном каменном столе, готовились к грядущим битвам ударные
соединения Дома Эфы. Двуногие танки, решающие исход сражений.
Гимназисты притихли.
На протяжении всего пути в салоне
царило оживление. Шутки, смех, взаимные подначки. Даже Барский,
отбросив врождённое высокомерие, перестал отыгрывать роль мудака и
на час сделался обычном подростком.