Если Тео не помнит, как опрокинула вазу с пуншем на господина Мальтера —
это естественно при ее недуге. Но почему она не смеется, когда я рассказываю
эту историю? Такие анекдоты всегда ее забавляли. Теодора чудовищно смешлива —
точнее, была смешлива в прошлом. А сейчас только вежливо улыбается. Кажется,
мои истории больше не кажутся ей веселыми.
И жалостливость. Раньше Тео постоянно всех жалела — персонажей книг,
голодных птичек и больных котят. Кажется, она специально выискивала объекты для
своей удушающей приторной заботы. А сейчас я рассказал ей, что пожертвовал
золотой на прокорм сирот, и услышал лишь «Это достойный поступок, дорогой
кузен». Достойный поступок! Да Теодора должна была прослезиться от умиления,
произнести молитву, прочесть подходящее случаю душеспасительное стихотворение,
а потом притащить пучок собственных криворуких вышивок, чтобы я вручил «бедным
сироткам».
Такие несоответствия я вижу постоянно. Не думаю, что это связано с памятью.
Скорее уж, с личностью. Но болезнь Теодоры не могла изменить ее личность. И тут
у меня возникает вопрос: а Теодора ли это? Или нечто другое, вселившееся в
тело, из которого отлетела душа?
Приноровившись к почерку, Теодора быстро листала дневник, продвигаясь все
глубже в прошлое. Кузен явно терпеть не мог свою двоюродную сестрицу, и корни
этой вражды уходили в семейные склоки многолетней давности. Бабка благоволила
внучке, явственно выделяя ее среди других родственников, и это вызывало
закономерную ярость Герберта. В какой-то степени Теодора даже сочувствовала
бедняге. Столько усилий — а все сливки получает какая-то тупоголовая дурочка,
которая палец о палец не ударила.
Судя по всему, во внезапной болезни кузины Герберт увидел свой шанс. Если
она умрет, соперников в получении наследства не останется. Но Тео очнулась и
даже более-менее оправилась — вот ведь несчастье! Теперь единственным шансом
для Герберта было доказать, что Теодора — это вовсе не Теодора, а нечто совсем
иное.
Пока что никто не воспринимал его попытки всерьез.
Пока. Что.
Потому как на самом деле Герберт был прав. И если он найдет способ как-то
проверить свои предположения — у Тео будут проблемы. Очень большие проблемы.
Дневник уходил все дальше в прошлое, и перед Теодорой вставала жизнь
Герберта в обратном движении — словно смотришь видео задом наперед.