Выглядел он, правда, совсем иначе.
Енох был костлявым, бородатым и черноволосым, с фетишем на черную
одежду. Он носил только черное, от сапог до плаща. Черным был у
него и посох – и вот эту деталь я потом тоже почти без изменений
передам Креолу, да вдобавок еще и водружу на макушку тот самый
обсидиановый шар Фраи.
Только дара речи его все-таки
лишу.
Я писал «Еноха» два года. Приступил в
начале 1998 года, за пару месяцев до семнадцатилетия, закончил в
начале 2000, уже студентом. Поначалу я редко обращался к этому
хобби, поскольку это было чистой воды развлечение, а у меня было
полно и других, не менее важных дел – сначала я заканчивал школу,
потом поступал в университет. К тому же тогда я еще ничего толком
не умел, не имел понятия, как вообще пишутся книги («Приключения
Урбана» и другие школьные опыты явно засчитывать не стоит), так что
дело продвигалось медленно.
К тому же дважды я вынужденно делал
трехмесячные перерывы. Каждое лето мы по-прежнему отправлялись в
Приволжье, куда компьютер никогда не возили. А работать без
компьютера я не мог, не хотел, не желал.
Нет, я немножко пытался. В первое-то
лето ладно, тогда я еще только начал ковырять текст, пытаясь почти
вслепую понять, как вообще пишутся книги, а вот во второе, когда я
уже вошел в раж и вовсю строчил приключения Еноха, то решил не
тратить зря такую прорву времени и принялся писать продолжение
просто в тетрадке. От руки. Авторучкой.
С содроганием об этом вспоминаю.
Нет, это зато было атмосферно. Уютно.
Сидишь такой в саду (если наши заросли бурьяна можно было так
назвать), в беседке, на свежем воздухе, корябаешь на листочке. Но я
очень, очень быстро убедился, что это не мое, что таким образом я
работать не могу, не хочу, не желаю.
И хотя я все-таки написал таким
образом несколько глав, исписав даже не одну, а две с половиной
тетрадки, я без особого сожаления расстался с этим способом и
больше к нему не возвращался… особенно когда сообразил, что все,
написанное в тетрадках, потом все равно придется перепечатывать,
переносить в компьютер!
А это было не так просто. Одна из тех
тетрадок, кстати, каким-то чудом сохранилась, уцелела где-то в
завалах рухляди и спустя двадцать лет отыскалась, так что это
единственный кусочек, оставшийся от «Еноха» и вообще единственный
мой бумажный, материальный черновик. Вот так выглядит то, что я в
нем настрочил: