Я огляделся – лес как лес. Дикий, нехоженый. Это вам не
привычный городской парк. Тут ни одной живой души вокруг. Наташки
тоже не видать. Небось, бросила меня, а сама умотала. Ну ничего.
Вынырну из этой дряни и пошлю ее ко всем чертям вместе со свечами.
Пусть благовоняет в одиночестве идиотка. Только надо дождаться,
когда дурман развеется. Я уселся на ковер, который активно
прикидывался мхом и хвоей, подтянул колени к груди, обхватил их
руками и принялся ждать.
Стоило замереть, как на ляжку приземлился комар. Прошелся
туда-сюда, пытаясь сквозь волосню дотянуться до кровушки,
бесповоротно запутался в кудрях. Его я припечатал ладонью. И
удивился: «Надо же, какие натуральные глюки приключаются от
Наташкиных свечей!» А еще с них башка трещит. Сил нет, как
ломит.
Рука машинально потянулась к затылку, провела по волосам.
Дернулась, пошарила туда-сюда, пытаясь обнаружить мой любимый
«ежик». Но нет, волосы были густыми, давно нестриженными, мокрыми
на макушке. Болело именно здесь. Я попытался определить причину,
едва не взвыл, отдернул руку и вдруг увидел свои пальцы.
На пальцах была кровь. Натуральная такая, хоть и глючная. Ее я
понюхал, потом лизнул и охренел окончательно – натуральной она была
и на запах, и на вкус.
- Забористая дрянь, однако.
Я отер пальцы о траву и вдруг почувствовал, меж лопаток
пристальный взгляд. Ощущение оказалось жуть каким неприятным и
тревожным. Нервы у меня и так были не к черту. Тулово само взвилось
вверх, повернулось на сто восемьдесят градусов и приняло боевую
стойку.
За спиной стояла незнакомая девушка. Странная такая девушка,
непонятная, одетая в шмотье времен СССР. На лице ее было написано
безграничное удивление.
- Мишань, ты чего? – спросила она.
Смотрите-ка, еще и имя мое откуда-то знает. Я снова глянул на
свои труселя, напрочь проигнорировал наличие чужих ног. Семейники
прекрасно сочетались с прикидом моей новой знакомой. Были из той же
эпохи. Меня осенило прозрение. Из груди вырвался облегченный
вдох.
- Это розыгрыш? Да? – выпалил я. - Ну признайся, розыгрыш?
Незнакомка слегка попятилась. В глазах ее к удивлению
примешалась тревога.
- Миш, какой розыгрыш? Ты о чем?
- О том!
Я сделал шаг вперед и схватил ее за запястье. Удивительно, но
она даже не пыталась сопротивляться.
- Думала, я дурак? Думала, ничего не пойму? Не угадала. И трусы
эти, и лес, и одежда твоя, и кровь бутафорская на затылке – это все
розыгрыш. Ну же, колись, кто его заказал?