— Разберёмся, — хмуро проронил я, выразительно глянул на его
карманы и недовольно прошипел: — Зачем? У тебя же есть деньги. Чего
ты позоришь меня?
— Не могу удержаться, — виновато опустил он вихрастую голову. —
Рука будто сама хватает, что плохо лежит.
— Верни часы обратно, — попросил я и заметил степенно идущего ко
мне Пожарского.
Алексей тяжело вздохнул и снова начал ходить по лавке. Только
теперь он избавлялся от часов. А барон в это же время раскрыл книгу
и вызвал свою магию. Она зелёной щекочущей волной обмыла моё тело,
затянув все порезы. На коже осталась только засохшая кровь.
После этого мы все вышли из лавки. А на улице к этому моменту
уже собрались немногочисленные зеваки. И даже остановилась конка,
из которой высыпались пассажиры. Народ галдел и пугал голубей,
носящихся тут и там.
Я громко произнёс, поднеся ко рту сложенные рупором руки:
— Расходимся! Крови и кишок нет! Есть только отрубленная голова,
но вам её никто не покажет. Так что смотреть не на что!
По толпе прокатился разочарованный вздох. Однако люди всё равно
не спешили расходиться. Они вытягивали шеи и пытались увидеть, что
творится в глубине разгромленной лавки.
— Стибрить, наверное, что-то хотят, — с апломбом сказал Лёха,
поглядывая на толпу. Её освещал не только фонарный столб, но и свет
из окон близлежащих домов. К стёклам последних приникли любопытные
физиономии, включая одну усатую кошачью морду.
— Дурной пример заразителен, — ровным голосом произнёс Модест и
тонко улыбнулся.
— На что это вы намекаете, сударь? — с искренним возмущением
выдал Лёха, сощурив глаза.
— Ни на что, — развёл тот руками.
Алёшка ещё несколько секунд сердито посопел и успокоился,
отстояв свою потрёпанную честь. А я скользнул взглядом по бледной,
молчаливой Ленке и сказал градоначальнику:
— Далеко ли до дома, который вы нам выделили?
— Нет, ваша светлость. Вон он. Чуток не доехали, — ответил
Поликарпыч и указал пухлой ручонкой на особняк в готическом
стиле.
Он оседлал небольшой холм и сверху поглядывал на округу тёмными
стрельчатыми окнами. А вокруг особняка рос запущенный сад и
красовался высокий кованный забор с арочными воротами.
— Дом на холме, да ещё и выглядит заброшенным, — мрачно
прошептала Ленка, хмуря брови. — Что-то это мне напоминает.
— Сударыня, сударыня, не судите по внешнему виду. Это самый
комфортабельный особняк в нашем городе, — застрекотал
градоначальник. — Да, в нём некоторое время никто не жил,
поскольку…