Но пес присел на задние лапы, отчаянно забил хвостом и заскулил.
– Все… ладно… убедил, получи, – Леопольд Фомич достал из пакета очищенный банан, но не успел кинуть его в миску. Пес подхватил банан на лету и, отойдя в угол вольера, зарычал.
– Все, все, ухожу, – Леопольд Фомич затворил за собой калитку и надежно закрыл засов.
Отрегулировав водонагреватель, Леопольд Фомич вспомнил, что заканчивается запас дров для бани. Он распрямил плечи и сделал несколько взмахов руками – этот привычный ритуал предшествовал колке дров. Чувство легкости в теле и беззаботной радости переполняли его. Откинув со лба волосы, он выбросил вперед правую руку:
– «Ночь сердится, а день исподтишка расписывает краской облака. Как выпившие, кренделя рисуя, остатки тьмы пустились врассыпную. Пока роса на солнце не сошла, и держится предутренняя мгла…»
Рука опустилась вниз, на мгновение он замер, медленно скользя взглядом по вершине хребта, освещенного лучами солнца. Послышался крик петуха, ветер зашумел в зарослях у забора. Он немного постоял, вздохнул и завернул за угол добротной, сложенной из крупных сосновых бревен бани. Здесь была поленница с дровами. Поплевывал на руки, взял топор… Время исчезло из сознания, все слилось в единых движениях сильных рук…
Покончив с дровами, Леопольд Фомич немного походил по двору, успокоил дыхание и вернулся на кухню, где и застал Елизавету Капитоновну, окруженную кастрюлями, источающими манящие ароматы. Он не удержался и поцеловал жену, затем расслабленно откинулся на спинку стула и, закинув ногу на ногу, залюбовался ею.
…Вот настоящая женщина, как она цветет!
Но от внимательного наблюдателя не ускользнуло бы некоторое беспокойство во взгляде Леопольда Фомича, и беспокойство это было за жену.
– Лео, милый, – бодрый голос Елизаветы Капитоновны вернул его к действительности. – Ты, конечно, хорошо сидишь. Между прочим, скоро уже будут подъезжать гости. А у нас еще не все дела сделаны.
Ответом ей была блуждающая улыбка на лице мужа и его мурлыкающий голос:
– Лизи, посмотри мне в глаза…
– Лео, перестань! Ты же прекрасно понимаешь, что сейчас не время для нежностей. Я тут набросала план, что нам нужно сделать в первую очередь…
– Я и без плана знаю, что я должен сделать в первую очередь… «Не верь, что есть огонь в звездах, что солнце ходит в небесах и согревает грудь твою: но верь, что я тебя люблю!» – с этими словами Леопольд Фомич быстро поднялся и, притянув к себе жену, поцеловал ее. Но она высвободилась из его объятий: