Моя тёмная аура волочилась по полу
чёрным маревом, покрывая разбросанные вокруг свитки и монашеские
пожитки. Всё, что казалось моему подсознанию ценным, сразу
растворялось в тени. Потом посмотрю, хотя мало чего осталось в этом
мире, что было бы мне интересно.
Разбросанные вещи – это не следы
борьбы, нет. Жрица, как и все её адепты, практически не
сопротивлялась. Может, в некоторых и осталась ещё тяга к борьбе, но
та ересь, которую Тьма умело запустила много лет назад в Орден
Света, возымела правильное действие.
Этот служитель Тьмы, Девятый Жрец,
известный неуправляемой злостью, слегка увлёкся в разрушениях…
Я склонился над телами. Лицо Девятого
застыло в безумной ухмылке, остекленевшие глаза смотрели в Бездну,
наверняка уже сожравшую его душу. Идиот с мозгами болотного упыря
был очень мне полезен.
– Надеюсь, моей рукой ты не творил
ничего непотребного? – с улыбкой спросил я, похлопав его по правому
плечу, и повернулся к жрице.
Девушка лежала на спине и ещё дышала.
Такая молодая, ей наверняка только стукнуло восемнадцать. Моя аура
расступалась перед ней, не имея власти над светлой жрицей, и я
морщился – ощущения не из самых приятных, когда твоя сила
разбивается, как прибой, об утёс.
Красивое лицо, будто знакомое.
Наверняка я уже убивал какую-нибудь её родственницу, эти адепты
Света все повязаны родством.
«Лишь во Тьме все прекрасны! Это
Свет разделяет, ищет недостатки и указывает на них, а Тьма
справедлива ко всем», – бес пел свои дифирамбы.
Жрица умиротворённо сопела, глядя в
потолок, и в глазах у неё было что-то такое, что непроизвольно и я
вскинул голову. Нет, просто добротные дубовые доски.
Улыбнувшись, я снова посмотрел на
неё. Как похожа на меня молодого. Скорее всего, это потому, что у
жрицы такой же страстный, полный безумной тяги к знаниям,
взгляд.
О, да, когда я впервые вступил на
долгий путь, ведущий к Тьме, я жадно поглощал каждую букву в
древних трактатах и писаниях. Мои глаза лопались от напряжения,
когда я всматривался в истлевший рисунок Бездны в Тёмном
Писании.
В окровавленной руке девушка держала
свёрнутый пергамент, прижимая его к себе, словно самое драгоценное,
что она не могла оставить до самой смерти.
– Ну что, помогло тебе твоё Небо,
жрица?
Мой голос чуть охрип от ежедневных
занятий магией и заучивания заклинаний. Только дураки думают, что
знания достаточно лишь получить.