– Держи, держи упыря!!!
Мне в щёку воткнулись грязные когти,
тварь всё-таки дотянулась до меня, и совсем рядом клацнули её
клыки. И, кажется, коснулись кожи на лбу, надрали едва ощутимую
царапину.
Этого ещё не хватало…
На упыря тут же посыпались удары
копьями, ярко замерцала «брошь хозяина», и тварь, завыв, вернулась
в своё первоначальное положение.
После нескольких секунд диких криков
тишина показалась неожиданной и неестественной. Тяжело дышали и
стонали охранники, а я хрипел на полу, едва подрагивая, будто меня
до сих пор колошматило от «поцелуя». Кожаный ремешок и вправду
нестерпимо колол и обжигал, но вскоре жжение прекратилось. А вот
ссадина на лбу чесалась…
Естественно, я так и остался лежать.
После такой пытки человек отключится, самое малое, на несколько
часов.
– Чтоб вас Хмарок сожрал, я на всю
катушку его приложил! А, недоноски, дерьма огрызки!!! Хорлова вы
падаль, моча ослиная!!! Щербатый, шлюха ты беззубая!
– А чего сразу я-то?!
– Как он снял цепь?! Это ты его тогда
хреначил, вот и слетело ушко!
– Да чего я-то…
– Лезь в телегу давай! Дубина ты
безмозглая.
– Ну, Толстый, да не было тогда… Да
я…
– Щербатый, не зли меня. За толстого
ты сейчас ещё словишь!
Кто-то осторожно добавил:
– Не, Щербатый, кажись, я видел, что
цепь болталась у него.
– И я видел, Щербатый. Он ногой
дёрнул, наверное, когда ты его бил. Вот крюк и погнулся.
– Да, надо и крюк поменять,
точно.
Прозвучал обиженный голос беззубого
неудачника:
– Моча вы упырева, я вам
припомню….
Зашуршали шаги под телегой, гулко
что-то стукнулось об доски, будто голова об дерево:
– Да чтоб тебя! – и по какой-то
перекладине прилетело ещё, – Хорлова падаль!
– Телегу-то не сломай, Щербатый, –
выдавил, тяжело дыша, главарь, – А то ещё потом и колесо
отвалится.
Послышался робкий смешок. Кто-то ещё
прыснул со смеха, и спустя секунду заржали все охранники. Все
заметно расслабились после неприятной ситуации, но главарь
зашипел:
– А ну, тихо, недоноски!
В тишине, разбавленной возбуждённым
перешёптыванием, заскрипела ржавая резьба. Щербатый под телегой,
наконец, добрался до крепления колышка.
Беззубый возился с железным колом не меньше минуты. Вот
заскрипело дерево, он выругался, но всё же протолкнул колышек в
телегу.
– Ржавая хрень!
– Давай, давай, лезь в клетку.
– А если они…
– Кто? Эти?!
Судя по глухому звуку, кому-то из
двоих пленников ощутимо прилетело копьём. И, о чудо, никто даже не
взвыл – либо бард, либо колдунья с честью выдержали тычок, и не
выдали себя. Из своего положения я не мог увидеть, кто из них
оказался героем.