Дочь…
Мать-Бездна, что за продрись
светящая?! Это моя дочь!
– Дочь? Ты в своём уме, Всеволод?
– Бездна явно заюлила.
Знание, которое не могло быть
ошибочно, яркой молнией раскололо мне мозг. Одновременно с этим
содрогнулась и вся келья.
Это Восьмой Жрец достиг верхнего
этажа, и уже таранил выставленную мной на лестнице защиту. И очень
злился, понимая, какая она крепкая – считается, что однорукий
Десятый Жрец самый слабый. Если б эти глупцы внимательнее изучили
Завет Ушедших, то не допустили бы такой ошибки.
– Ты знал, какая цена у
могущества! Ты знал это, Всеволод. Ты что, думал, мне будет
достаточно твоего царства, твоих подданных, и твоей армии?
Я молчал, содрогаясь то ли от горя,
то ли от ярости, разрывающей мне грудь. Слеза и вправду скатилась
по щеке – первая за восемнадцать лет.
Последняя была над телом жены…
Мои глаза округлились, и я мысленно
потянулся к скрытому в глубине души тайнику. Я сделал его сам,
спрятав от Тьмы и Бездны, и эта горошинка воспоминания была не
длиннее секунды, но именно она раньше давала сил продолжать мой
путь.
Расщелину мне в душу! Оно здесь…
Столько лет думал, как я ловко
спрятал память о жене, как вдруг оказалось, что «забвение» спрятано
именно тут. В моём же тайнике, который я никогда не открывал,
опасаясь Бездны.
А у меня и вправду была дочь, именно
в ту ночь она и родилась. С лаской, непривычной моему озлобленному
и чёрствому сердцу, я коснулся лица жрицы.
– Она – истинная плата за
могущество, – неожиданно мягко произнесла Бездна, – Алтарь
готов, и ты принёс жертву, Всеволод. Взойди же на престол,
уготованный Верховному. Впереди тебя ждут…
– ОДНОРУКИЙ!!! – гром, сотрясший
помещение, оборвал Бездну.
Восьмой Жрец ворвался в келью. Он
свернулся в прозрачную тень, молнией метнулся ко мне…
Всполох черноты встретил его на
полпути, словно расколол на две части – и я застыл возле двери,
сжимая в руке сердце Восьмого Жреца. Сгусток тьмы трепыхался в моей
ладони.
Принято считать, что Десятый Жрец
слабее всех. И я всегда с удовольствием поддерживал этот миф,
оставаясь в первом ранге магистра.
Я сжал кулак, выдавливая сквозь
пальцы остатки жизни Восьмого, снова замерцало Червонное Кольцо, и
тело поверженного врага мешком свалилось в центре комнаты.
Его голова коснулась колена девушки,
и, к моему удивлению, я заволновался, оглянувшись. Как посмел
тронуть?