Но это и не Бездна. Вот снова даю
свою правую руку на отсечение – это не она.
– Кто ты? – спросил я.
И это всё испортило. Да свет
смердящий! Я не просто сглупил, а окончательно обрубил шанс на
мирный разговор, который ещё мог пройти без драки.
– То есть… – кикимора зарычала, в
голосе проклюнулась дикая обида, – То есть, как это – кто я? Я не
поняла, Хмарок, ночная твоя задница, ты и вправду забыл меня?
Кикимора сделала шаг…
– А ведь признавался в любви,
северное отродье! – ещё шаг, – Так это правда, что ты с Сияной
кувыркался все эти столетия?
Я отступил на шаг. А вот теперь всё
точно плохо. Мне доводилось видеть тёмных колдуний в ярости, у
Бездны с ними была особая связь. Женскую ярость я знал достаточно
хорошо, а уж если она подкреплена обидой и, упаси Небо – силой…
Да кто это такая?
Бездна нашла тех женщин, кого я
обидел? Сложно обидеть тёмную колдунью и забыть об этом. Я не делал
таких ошибок, и не развивал отношения настолько, чтобы наживать
врагов.
Чутьё у варвара хоть и было
притуплено, но сейчас я знал точно – у той, чей голос я сейчас
слышал, есть сила. И она просто несоизмерима с моей. Да я в
сравнении с ней мускулистая букашка!
Неужели и вправду богиня? Не может
быть! Есть только Небо и Бездна…
Да, я был потрясён. Но не родилась
ещё та сила во Вселенной, которая заставила бы затрястись от страха
Всеволода Тёмного. Я не побоялся Бездну, уж с сильной чародейкой-то
справлюсь.
И всё же она упомянула Сияну… Ну,
нет, это невозможно.
– Ты, что ли, эта самая Мавша?
***
Не сразу я понял, что время потекло,
как раньше. Точнее, мне не дали понять.
Можно ли наступить два раза подряд на
одни и те же грабли? Признайся, Всеволод – ты смог.
Дерзкий вопрос мне не простили.
Потому что кикимора, выросшая в силе в два раза, рванулась в атаку
так стремительно, что смазалась для моего восприятия.
Топорище хрустнуло, исчезнув в пасти
чудища, а в моих руках остались две части. Лапы воткнулись в
нагрудный диск, от удара и скрежета металла у меня в глазах
потемнело – с такой силой меня отбросило.
Будто снаряд из пушки, я унёсся в
траву, причём улетел с мыслью: «А как же эти двое?!»
Кувыркаясь в зарослях, я услышал крик
чародейки. Да светлой жижи мне за шиворот, не трогать мою ученицу!
Правда, ученица ещё не знает, что она моя ученица…
Вскочив на ноги, уже я заорал в
бешеной ярости и ринулся обратно на поле боя. Рёбра нещадно болели,
но мне было всё равно.