Отвернулась к стенке, которую надо еще было проконопатить.
– Я надоела тебе…
Тусклый голос. И идеально выверенная интонация: то ли вопрос, то
ли утверждение. Санька заломил руки и принялся разубеждать молодую
жену. Сил пока хватало только на словесные методы. Чакилган не
хотела поворачиваться, выдергивала ладонь из его рук. А, когда
все-таки повернулась, лишь бросила коротко:
– Не пущу.
Ну, что делать? И Санька, вздохнув, решился приоткрыть ей свои
мысли и опасения. Поведал девушке про прилипчивого сына боярского
Пущина, про то, как он верхнеамурских дауров на мятеж спровоцировал
(или еще спровоцирует). И как бунтовщики могут перебить три сотни
совсем сторонних людей.
– А тебе эти люди нужны?
Атаман кивнул. Еще как нужны! Именно они! Конечно, с «ворами»
Сорокина придется быть настороже. Но главное то, что у этих людей
позади все мосты сожжены. В царской земле все они – тати и
душегубы. А значит, здесь, в Темноводье, они могут захотеть начать
новую жизнь. Вложиться в нее всей душой, всем сердцем. Что и нужно
Дурнову. Надоели ему временщики, надоела «саранча», которая на Амур
только хапать приезжает. Этой земле нужны другие люди.
Да и пример у него отличный был. В 1665 году (пока это еще
будущее) ссыльный служилый литвин Никифор Черниговский на Лене
убьет воеводу, с отрядом «воров» бежит на Амур, который маньчжуры
уже «очистили» от русских. И эти «воры» восстановят Албазин. Именно
они превратят его в настоящий острог, поставят острожки поменьше,
возобновят сбор ясака, организуют первые поля. Именно благодаря
«ворам» русские еще на два десятка лет задержатся на Амуре. А
временщики Поярков, Хабаров да Кузнец на это оказались
неспособны.
– Нужны, милая! Ой, как нужны! – улыбнулся Санька, радуясь, что
его жена так хорошо его понимает.
И услышал в ответ.
– Всё равно не пущу.
Атаман нахмурился. Но Чакилган добавила:
– Одного – не пущу.
– В смысле?
– Ты в далекие земли поедешь. Там совсем другие дауры. Мы здесь
– сахарча, у нас свой мир, а у них свой. Северяне гордые. Ты их не
знаешь, а они тебя – и подавно. Для них все лоча одного покроя.
Надо им объяснить… Ты должен взять с собой Чохар. Мы хоть и не
совсем дауры, шинкэн хала, но моего отца на севере должны помнить.
Галинга такой же, как они. Только лучше их всех. Так что людей
Галинги северяне послушают. А Чохар расскажут им, какой ты
хороший.