Эйсон
молчал.
– Как я и сказал:
слова старухи начали сбываться. Смерть идёт за нами по
пятам.
– Зараза… – Эйсон
нахмурил брови. – Раз так, то надо поскорее сойти с тракта. А я-то
уж понадеялся, что мы на этих лошадках за день доберёмся до твоего
знакомого. Ну значит поедем по просёлкам и не торным
тропкам.
Он обернулся на
скромную конюшню и только сейчас заметил обезображенные магией
трупы животных. Эйсон чуток посмотрел на них да и выругался, а как
закончил браниться, добавил:
– Что-то и я
начинаю верить словам старухи.
– Трактирщик
мёртв? – вдруг спросил здоровяк.
Эйсон неохотно
кивнул.
4
Она подошла к
трактиру, когда тёмные густые облака стягивались, подобно дверям
небесных чертогов, закрывая собой лучи восходящего
солнца.
Её походка была
лишена всякой женственности. А бёдра, в отличии от бёдер прочих
прелестниц, совсем не раскачивались.
Она встала посреди
изрубленных тел и огляделась. Её лицо не выражало ничего, кроме
абсолютного безразличия. Будто эмоции были ей чужды.
Земля у трактира
выделялась красным оттенком. И причиной тому была, конечно, не
природа почвы.
Девушка,
придерживая меч, висевший на бёдрах, присела на
корточки.
– Куда они
направились? – она провела рукой в толстой кожаной перчатке по
земле. – Куча следов, не разобрать. Хотя…
Она поднялась и
зашагала к кустам у края дороги, что росли напротив трактира. Даже
от увиденного её глаза ни на йоту не изменились.
– Голова лошади
больше оторвана, чем отрезана. Точно ли за людьми я
охочусь?
Девушка
оглянулась, снова посмотрела на место кровавой бойни.
– Дети Нуадхата.
Охотники на ведьм. Дело принимает интересный оборот.
Она вернулась на
тракт, извлекла из маленькой поясной сумки угольный карандаш и
кусочек пергамента. Написав что-то, девушка выставила руку и
свистнула.
В небе
промелькнула птица.
Очень скоро,
стремительно спикировав вниз и сделав пару кругов, на её толстую
кожаную перчатку сел сокол. Она привязала к его лапке кусочек
пергамента.
– Нужно их
предупредить. Лети Орев. Передай им весточку.
Белый сокол взмыл
в небо.
1
В просторной комнате, где стены
украшали гобелены, что повествовали о днях минувших и подвигах
великих, за большим круглым столом сидело пять человек. Перед ними
стояли кубки с вином. Пустовало лишь два расписных дубовых стула с
высокими спинками. В камине потрескивали недавно закинутые
поленья.