Пока я поражался изящному решению своей проблемы, девушка так же
обзавелась одеждой, больше подходящей под последние дни осени. Ну
ладно, мой внутренний заботливый брат больше не протестует и то
ладно. Взглянул на парня, что стоял рядом с нами и стоически ждал,
пока мы наконец сделаем отсюда первые шаги. Мне почти стало его
жалко.
Наконец, всей гурьбой мы вышли из келий в атриум церкви, где все
так же было много прихожан. Их однако не было слышно, ведь никто не
смел нарушить торжественную тишину божьего дома. Так что и нам
чтобы не оскорбить тех, кто нас защитил в трудный час, пришлось
свести громкость до минимума.
Некоторые из людей сочувственно кивали нам, кто-то вскидывал
кулак. В общем, местные явно показывали наше существование для них
секретом не является. А скорее большая часть тех, кто здесь стоит,
были в церкви и два дня назад.
Стоило только увидеть солнце, как дышать стало полегче. Да, оно
уже не светило со всей любовью, на которое способно, но все равно
лучше видеть его чем каменные стены кельи. Я был там в сознании
всего пару часов и только выйдя на простор понял, насколько же там
все давило. Сейчас же на контрасте хотелось лететь на юга
перелетной птицей, разместить свое тело на ближайшем к морю гамаке
и с неделю не вставать.
Но сейчас ведущая роль была отдана имениннице, которая так же
наконец избавилась от любой тени печали на лице и носилась вокруг
нас как в попу ужаленная.
— А вы хорошо смотритесь вместе~ — Говорила она периодически
всякий бред, явно чтобы позлить меня. Она получила карт-бланш на
любые действия, ведь у нее же праздник. И она нагло этим
пользовалась. К сожалению, в том, чтобы иметь сестру, есть и
минусы.
— Угу-угу, кажется праздник твой? Может в честь него тебя на нем
женим? — Огрызался я как мог да только она оценивала мои попытки
максимум на троечку своим веселым смехом.
Лже-Казимир явно чувствовал себя не в своей тарелке, оказавшись
между боевыми действиями брата и сестры. Или, раз уж я сам ее
надоумил пока называть меня иначе, парень оказался меж двух сестер.
Эта туша явно знала как пнуть кого-то так, чтобы он больше не
встать с постели, но в человеческом общении чувствовал себя
настолько неважно что мне даже стало интересно, есть ли в академии
человек, перед которым он проронил чуть больше слов, чем того
требовалось?