Вторая женщина лежала чуть вглубь. Хватило и беглого взгляда,
чтобы понять: она копия первой, найденной в песке. Разве что у этой
была разбита голова – по полу вокруг темнела высохшая очень давно
кровь.
– Мы с Тамарой ходим парой... – зло усмехнулся Роман.
– Кто-то хорошо приложил... – Иван целился в стену темноты в
глубине челнока.
– Да непохоже... Скорее падение. Шла и упала.
Луч фонаря на границе света и тени упирался во что-то незримое.
Как ни водил Иван винтовкой, всё без толку – дальше «показанной» им
части ничего разглядеть не удавалось.
Роман отдал команду, чтобы Ординатор присвоил их с Иваном
ретроспективе восприятий наивысшую степень значимости.
Космопроходцы старались оглядеть как можно больше и вертели
головами, как забывшие камеры туристы в камбоджийском Ангкор-Ват.
Они старались запечатлеть всё, ведь в инопланетном челноке не могло
быть «мелочей». Люди попросту не знали, что есть что, оттого вели
мнемозапись всего подряд, как и предписывал в таком случае
Устав.
Челнок «бодрствовал». Точнее оживал, реагируя на перемещение
людей. Стоило сделать шаг, воздух светлел ровно на это же
расстояние, будто космопроходцы обладали некой аурой.
– Как думаешь, система безопасности есть?
– Нет, – чересчур уверенно ответил Иван.
Обтекаемость. Если бы Романа попросили охарактеризовать
увиденное двумя словами, первым он выбрал бы это. Вторым –
симметрия. Всё тут или имело пару, или, будучи в единичном
экземпляре, располагалось так, чтобы не нарушать идеальной
геометрии. И ни единого угла кругом!
Привычных людям переборок между отсеками тоже не было. Изнутри
челнок оказался одним сплошным отсеком.
Моргом.
На границе освещённого пространства, по обе стороны уходящего в
темень узкого округлого стола, лежали ещё двое. Это были мужчины,
которых смерть застала, судя по всему, за приёмом пищи.
– Кто ж их, а?..
Роман многое бы отдал за ответ. Космопроходцы приблизились,
воздух озарился вглубь обширной палубы, чуточку опережая их.
Винтовки бдели в чернеющую стену, и, казалось, даже эфир наполнился
гулом натянутых нервов.
На столе стоял один-единственный контейнер, а внутри виднелись
вроде как металлические, блестящие цилиндры, уложенные полусферой.
Чётко по центру не хватало двух штук – даже тут у них всё было
геометрически идеально.
Эти двое, как и предыдущие, выглядели идентично. Бугристые
рисунки по бледной коже повторяли друг друга до мелочей, лица, хоть
и застывшие в разных выражениях, были неразличимы. И опять же: ни
малейших следов насильственной смерти.