– Ты напугал меня! – ударила я
Орангутана в грудь. А это был он, собственной персоной. – Да ещё
Сусанна! Меня все Шушей зовут!
– Но это же не имя, а прозвище, –
схватил он меня огромными ручищами. Наверное, чтобы я больше не
брыкалась.
– Я привыкла. Это домашнее. Милое.
Не понятно, что ли?
– Понятно, папильонка Шуша.
– Опять эта дурацкая папильонка! –
пнула я его по голени. Но ему хоть бы хны – из железа сделан.
– Папильон в переводе с французского
– бабочка, – почти примирительно сказал он, и его спокойный голос
действовал на меня точно так же – сопротивляться не хотелось. – Это
красиво, Сусанна.
– Это я? Бабочка? – прикидывала я на
себя радужные крылья и кокетливые усики.
О-о-о! Я тогда не знала его коварных
мыслей! Откуда ж мне было знать, что за всем этим кроется? Но в тот
момент…
– Маленькая испуганная бабочка, –
сказал он низким, чуть хрипловатым голосом, и невольная дрожь
прошла по всему моему телу. – Не бойся. Это всего лишь я, Ваня.
– Я и не боюсь, – грелась в тепле,
что шло от его большого тела.
– Не хотел тебя напугать. Зашёл
посмотреть, как ты. Пойдём, я тебе тапочки купил. Красивые.
Кажется.
Ну-ну. Я приободрилась. Молодец.
Хорошо поддаётся дрессировке. Не зря ж говорят, что обезьяны умные.
Этот тоже вроде ничего. Хоть про ум его у меня имелись большие
сомнения.
– А ты что, французский в школе
учил? – шла я за ним, припрыгивая, пытаясь не сильно наступать на
раненую в неравной борьбе с расколотой вазой ногу. Ладно. Буду
справедлива: раненую по моей собственной дурости ногу. Ваза как бы
не виновата.
– Нет.
Сама лаконичность. Бесит! Каждое
слово клещами из него тащить нужно!
А я ведь любопытная. Мне всё знать
хочется. К тому же, так не вовремя, проснулась моя болтливая
любознательность.
– Вот, – завёл он меня в большую
комнату, где живописно лежали пакеты. Дед Мороз мой апрельский.
Впрочем, я вредничать не стала. Это
ж подарки! Так много – и всё мне! Вот, умеет же, когда захочет!
– Спасибо! – прижала я руки к груди.
Поблагодарила искренне, но продолжала топтаться на месте, не
решаясь подойти к сокровищам, которые как бы мои, но как бы не
принято вроде принимать презенты от незнакомых мужчин. Мама
талдычила, что, мол, тогда ты вроде как должна. А это нехорошо.
Мужчины твою благосклонность могут воспринять неправильно.
– Чего ждёшь? Налетай, – сделал
Орангутан широкий жест рукой. – Или нужно как-то по-особенному тебя
поуговаривать? – не удержался он от шпильки.