Я вдохнула. Медленно выдохнула.
— Я не выйду за…
Еще одна пощечина оборвала меня.
— Завтра! Объявим о помолвке!
Хлопнула дверь, проскрежетал в замке ключ.
Я осталась стоять посреди комнаты не в силах поверить,
что все это в самом деле происходит со мной.
Тряхнув головой, я прогнала воспоминания. Если участницам
отбора дозволено общаться с кавалерами и даже выйти замуж, отказавшись от битвы
за императора, может, воспользоваться этим шансом? Найти кого-нибудь… Неглупого
и порядочного. И договориться. Заключить помолвку, а через год расторгнуть,
объявив о «непреодолимых противоречиях в характерах». Придворные кавалеры все
как один богаты и знатны, граф не решится с ними спорить. Он-то ко двору не
допущен. Даже не через год, мне бы до осени протянуть! Тогда мне исполнится
девятнадцать, совершеннолетие, и никто не сможет меня заставить выйти замуж.
Вот только зачем бы этому гипотетическому кавалеру
соглашаться на подобную авантюру? Что я могу ему предложить взамен?
Я снова заставила себя вернуться мыслями в дворцовый сад.
Прислушалась к разговору.
— Но что, если среди тех, кто покинет отбор, окажется
истинная пара императора?! — ахнула баронесса.
Я не стала сдерживать улыбку, пользуясь тем, что она и герцог
шли чуть впереди и не видели меня, но у герцога словно глаза были на затылке.
— Что вас так позабавило, баронесса Асторга?
— Статистика, ваше сиятельство.
— Вот уж не думал, что она может быть забавной. Не
поясните?
— Вы правы, забавного мало. Просто я подумала: гораздо
вероятней, что на отборе вовсе не окажется истинной пары императора. Легенды
повествуют лишь об одном случае, да и то…
— Нельзя быть уверенными в том, что он правдив? —
договорил за меня герцог. — Вы на удивление неромантичны для юной барышни.
— Я учусь на целителя. Эта профессия предполагает умение
здраво мыслить и опираться на факты. Кто вообще знает, что есть истинная пара?
— Это знает император и его дракон. Девушка, которую боги
предназначили стать единственной для них обоих. Той, с которой дракон поделится
частичкой души и ради которой захочет остаться в этом мире надолго.
По-настоящему надолго, по драконьим меркам.
— Так говорят легенды, — согласилась я.
Если верить им, первый император — тот, что первым
сумел призвать дракона и слить души, чтобы спасти наш мир от изначальных тварей, —
правил триста лет. Пока его истинная не погибла не то по нелепой случайности,
не то в результате покушения. Дракон умер от тоски, император — за ним.
Один из его потомков сумел призвать и обуздать нового дракона. Этот правил лишь
сто лет — пока дракону не наскучило и он не разорвал связь. Так и
продолжалось по сей день. И по сей день ходили слухи, будто драконы соглашаются
на связь с человеческим разумом лишь ради поисков истинной пары. Правда, никто
толком не мог объяснить, с какой стати истинной дракона должна стать
человеческая девушка.