Демон. Рогатый. Огромный. Пьет из
хрустального бокала и читает… газету. Я даже мысленно все это
проговорила.
А тут я. С отсутствием прически и
спокойствия, но зато с дитем и песиком. Гронх который.
— Маша, — невозмутимо отсалютовал мне
магистр Эррадо бокалом. — Чай? Кофе? Коньяк?
— Коньяк, — не раздумывая, ответила
я, прошла к креслу у стены и села.
Трехголовый монстр процокал следом и
послушно встал рядом, глядя на меня преданным взглядом.
— Сидеть, — велела я, изобразив это и
жестом.
Сначала хотела попросить
сопроводившего нас преподавателя академии вернуть мне Софи, но в
последний момент передумала. «Цобачко», конечно, слушается. Но это
пока. И все же я ему не доверяю. Пусть лучше ребенок будет поближе
к тем, кто сможет его защитить, если что.
Мужчина, все еще посмеиваясь,
непринужденно донес Софи до кроватки, которая тут так и стояла, и
сгрузил внутрь. Освободил свои нос и ухо, погладил девчушку по
голове. Похоже, его ничего не смущало. А ректор тем временем
поухаживал за мной. Поднес мне коньяк, лимон и тарелку с пирожными
и засахаренными фруктами.
Коньяк обжег горло, прокатился
огненным комом по горлу и ухнул в желудок. А я посидела минуту с
закрытыми глазами, ожидая, пока меня отпустит. Испугалась я ужасно.
Действовала ведь на чистом ужасе и адреналине. Открыв глаза, я
снова отпила коньяка, уже меньше. И зажевала сначала лимоном, а
потом какой-то фруктовой штукой. То ли слива вяленая в кристалликах
фруктозы, то ли абрикос. И не поймешь, но сладко и вкусно.
И лишь после этого подняла глаза на
мужчин. Магистр, чьего имени я не знала, уже тоже сидел, с
комфортом развалившись в другом кресле, и тоже смаковал коньяк.
Демоны, судя по всему, ждали, пока я
приду в себя. А как только мой взгляд приобрел осмысленность,
ректор предложил:
— Ну а теперь рассказывайте. Откуда в
академии взялся молодой дикий гронх? Кто его призвал? Почему его не
уничтожили или не зашвырнули обратно, когда он вырвался из-под
контроля? Ну и самое любопытное. Почему он признал вожаком и
хозяином нашу юную слабую леди, которая не обладает магией
подчинения и уничтожения подобных тварей?
— Не поверите, — с ухмылкой повторил
мою фразу неизвестный мне пока магистр. — Эта прекрасная и хрупкая
человеческая женщина забила гронха. Он пал жертвой ее больших
планов. — Он снова захохотал, не выдержав.