— Понимаешь, я согласен не со всеми
его решениями, да и с этой скотиной у меня отношения натянутые,
мягко говоря, но если позволю тебе убить это животное, то, боюсь,
босс будет очень зол, — Калум иронично улыбается. – Просто наш
глава из гринписа. Очень уважает это движение.
Кто-то за спиной сдавленно хихикает,
но Калум старается не обращать на это внимания, только незаметно
заводит одну руку за спину и показывает ржущему сжатый кулак.
По лицу капитанши нельзя было
понять, говорит для неё хоть что-то название этой организации или
нет.
— Ты уверен, что эта тварь не
опасна? – она кивает на Пятницу.
Мартышка между тем сообразила, что
происходит, и под шумок сделала несколько шагов обратно к дверце,
готовясь, чуть что, залететь внутрь броневика.
— Да, если руки к ней тянуть не
будете, — заверяет белобрысый.
— Хорошо, — Лакриста махнула рукой,
и её люди опустили оружие. – Это сейчас не самая главная
проблема.
Обезьянка, заметив, что на неё уже
не смотрят так пристально, поторопилась убраться с глаз и
схорониться в броневике.
— О чём ты? – приходит очередь
Калума не понимать предмет разговора.
— Скоро наступит ночь, нам надо
убираться отсюда, — решительно выговаривает капитанша. – Если ваш
глава не вернётся до наступления темноты, мы его дожидаться не
будем. Мы уйдём, риск слишком велик. И вам я бы оставаться тут не
советовала.
Калум задумчиво обводит взглядом
местный пейзаж. Белобрысый в этом вопросе был склонен согласиться с
новой знакомой. Потому как, в отличие от довольно мирной и приятной
природы с зелёной травой и лесами, что была за горной грядой, тут
был сплошной мрак. Не в плане освещения, а в плане состояния.
Вокруг раскинулась безжизненная, на первый взгляд, пустыня. Но
Калум прекрасно знал, как сильно может поменяться пустынная земля с
наступлением темноты. Выжженная мёртвая земля, белёсые, блестящие
на солнце остовы гигантских чудовищ, что напоминали застывшие
навечно корабли на дне океана. Да и сам ландшафт походил как раз на
то, что могло остаться после высохшего водоема. И они, вороны клана
Джека, оказались на дне.
Дорога, вытекающая змейкой из
тоннеля, резко обрывалась, дальше не было ни травы, ни нормальной
земли. Сначала Калум посчитал, что перед ним песок, но потом понял,
что это обычный грунт, только попечённый огнём и, возможно,
остатками радиации от прошедшей здесь войны. На этой убитой почве
ничего не росло, ни единой травинки. И только страшные тени
шевелились на этой земле, отбрасываемые порою целыми скелетами
неведомых чудовищ, наполовину скрытых в земле и возвышающихся над
ней на высоту около пяти этажей.