Глянул на часы – спать уже ложиться
было бесполезно, без пятнадцати четыре нужно снова быть около
гостиницы, повезем чехов в охотхозяйство, и куда же без меня, раз
это культурная программа.
– Так, давайте сразу отложим то, что
оставляем, – сказал я, – выберите себе набор бокалов, и один набор
для Никифоровны.
Не сразу, но женщины определились –
нам достался самый редкий набор, фиолетовый. Я такому выбору
обрадовался – он мне тоже больше всего глянулся. Отложили его и
набор для Никифоровны в шкаф, туда же засунули все, что женщины
отобрали для меня.
А все остальное я засунул обратно в
мешки и положил на шкаф. Он был такой старый и поцарапанный, что
бесформенные мешки на нем вид его испортить никак не могли.
Посидел с бабушкой и мамой, попили
чаю. Неспешно поговорили о том, о сем, пока не пришла пора идти
снова на улицу. Собрался и не спеша, больше не боясь машин,
прохожих и собачьего лая, выдвинулся. Вот не повезло тем, кого
окрестные собаки разбудили полтора часа назад, и снова разбудят
сейчас, рапортуя о моем передвижении по частному сектору!
Как и договорились с Галей, вначале
зашел за ней – не хотел, чтобы она одна в ночное время ходила по
городу. Конечно, ожидать, что она наткнется на хулиганов, не
приходилось – чай, не теплый май, холодно еще на улице, чтобы
глубокой ночью по ней шляться. Но все же пусть знает, что я буду о
ней всегда и во всем заботиться, и лучше буду дуть на холодную
воду, чем подвергну ее опасности.
Галя ждала меня возле подъезда –
конечно же, под присмотром мамы, чей силуэт был виден в окне.
Помахали ей рукой и пошли к гостинице.
Снова появились возле гостиницы
слишком рано. Да, автобус, на котором мы должны были выдвигаться,
уже был на месте, и члены заводской делегации в нем
дисциплинированно сидели, но с чехами снова началась кутерьма, как
и в прошлый раз. Они не выходили из гостиницы, не видно было и
переводчика, и Шанцев отправил меня разбираться.
Ийржи никак не открывал и не
реагировал на стук в дверь, переводчику пришлось брать запасной
ключ и вламываться к нему в номер. Дальше они с Йозефом долго
будили его. Я стоял в коридоре и радовался, что меня ни о чем не
просят, и меня это никак не касается. Рано радовался – когда его
все же разбудили и одели, переводчик попросил:
– Паша, помоги ему с Йозефом
спуститься вниз и посади его в автобус, хорошо? А я за Элишкой!