– Ну да,
это логично, тем более что я узнал, что он там еще и погреб
какой-то отрыл для этой старушки. Согласись, что это вообще
подозрительно выглядит?
Весь вид
Ивана свидетельствовал, что он безоговорочно согласен. Представить
себе вороватого завбазой, уважаемого в городе человека, бескорыстно
роющим погреб для обычной старушки, у него тоже не получалось. А
будь старушка необычной, так казначей мне бы об этом точно сказала.
Ну, мало ли ее сын или внук какой-то видный партиец, и Цушко хотел
таким образом к нему подлизаться. Но нет, у меня не сложилось
впечатление, что казначей способна упустить такую деталь. Это же
Мегре в юбке!
– Я в
Пермь улетаю завтра, предлагаю подождать до моего приезда и тогда
заняться этим вопросом, хорошо?
– А ты
когда возвращаешься?
– Планирую
во вторник, но это от рейса зависит. Вроде бы пока вторник
срастается.
То, что я
бесплатно полечу военно-транспортным самолетом, говорить Ивану не
стал. И так уже слишком много народу знает на работе, из-за того,
что был вынужден пользоваться телефоном главбуха. Иван, вроде,
глупостей с такой информацией делать не должен, но к чему
проверять?
– Так
договорились? – спросил я милиционера.
– Хорошо,
я тогда пока справки наведу, а ты езжай! – ответил он, –
Счастливого пути!
Вернувшись
домой, сразу рухнул спать. Бабушка снова отказалась давать мне
будильник, пообещала разбудить снова, как и вчера, без пятнадцати
два ночи. Вот так совпадение получилось!
Вроде и
лег пораньше, чем в прошлый раз, но пяти часов сна не хватило,
конечно, бабушка еле меня добудилась. Зато потом бегом в туалет,
навьючиться и к дому Германа. Шел и надеялся, что он не проспит.
Повезло – когда подошел, в окнах горел свет, и я еще не успел
подойти к стоявшей перед забором Волге, как из дома вышел
Герман.
– Не
опаздываешь, молодец! – одобрительно сказал он.
Помог
погрузить вещи в багажник, потом пригласил к себе домой:
– Давай, с
полчаса почаевничаем, рано приезжать тоже нет смысла, замерзнешь на
улице, пока самолета ждать будешь.
Посидели,
поговорили про жизнь. Герман сокрушался, что мать Эммы все за ум
никак не берется, я сочувственно кивал. Да уж, не повезло
девчонке!
Затем мы
вернулись к Волге. Герман посадил меня на заднее сиденье и даже дал
меховую шапку:
– Ложись,
и подложи шапку под голову, разбужу, когда приедем.