Так и
стоял, не раздевшись, на пороге, ждал, пока она
успокоится.
– Привет, –
прошептал ей я, когда она наконец оторвалась от меня и подняла
зареванное лицо.
– Как
хорошо, что ты приехал! – счастливо улыбаясь и размазывая слёзы по
щекам, воскликнула сестра.
Выпустила
напряжение и стала возбужденно-радостной, как пятилетняя девочка.
Схватила меня за руку, потащила внутрь.
– Подожди!
Дай раздеться! – усмехнулся я.
Она усадила
меня в комнате на диван, а сама стала хлопотать, накрывая на стол.
Я не стал сидеть и прошёлся по квартире.
Большая
комната, очень темная. Средь бела дня горели все три лампы в
люстре. Балкона нет. Что же так темно? За окном густая
растительность, кусты, деревья… Да, ещё балкон второго этажа
нависает.
Вышел в
коридор. Первое, что бросилось в глаза – над вешалкой на полке
красовались две шикарные женские шапки: одна шарик из песца, вторая
норковая темно коричневая боярка. Не мудрено, что бабы во дворе
Инну не любят.
Прошёл в
кухню. Мебель так себе, примитивная. Но в углу новенький
холодильник Бирюса. Я открыл его и начал разглядывать, поразившись
возникшему вдруг благоговению перед этим, мягко сказать, не самым
шикарным агрегатом из тех, что мне доводилось видеть в
жизни.
– Да,
купили недавно… – похвасталась сестра.
– Теперь
под такой холодильник надо в кухне ремонт сделать и мебель
поменять, – на автомате заметил я.
– Зачем? –
пожала плечами Инна. – Это же съемная квартира.
– А что,
разве мужу не положено жильё? – удивился я.
– В ДОСе
нам только комнату дали в трёхкомнатной квартире…
– Что такое
ДОС? – перебил я сестру.
– Дом
офицерского состава. Там с нами ещё два офицера холостых
жили.
– И что?
Муж ревновал? – смеясь, спросил я.
– Нет, они
же дома бывают только по вечерам и не каждые сутки. То наряды, то
стрельбы…
– И что вы
там не остались? Квартиру-то снимать дорогое
удовольствие.
– А как мне
в институт с точки добираться? Там то снегом дорогу замело, то
вездеход сломался.
–
Понятно.
Инна взяла
тарелки, чашки и понесла в комнату. Пошёл за ней, сел за стол. Меня
поразила необыкновенной красоты скатерть, соткана как гобелен, на
тяжёлой основе, шелковая вышивка, цветочный орнамент. Музейного
уровня вещь. Явно импортная и очень дорогая.
Пока я
любовался скатертью, сестра прямо на ней расставила посуду,
принесла покупной торт, блюдце с лимоном, нарезанным ломтиками. И
поставила заварочный фаянсовый чайник.