[12].
Но и это не все. Графиня умела и любила фехтовать и использовала
это благородное искусство для поддержания хорошей физической формы.
Так что, если не мешали дожди, каждое утро она начинала с разминки,
фехтуя то с Августом, то с практически сразу присоединившимися к
ним графом Василием. Впрочем, девица Брянчанинова
посмотрела-посмотрела на то, как эти трое «упражняются в
прекрасном», и заявила, что тоже хочет. Но она, как тут же
выяснилось, не только хотела, но и умела, что явилось для Августа
полной неожиданностью. А вот граф Новосильцев, похоже, об этом
знал, хотя и не афишировал своего знакомства с предметом. Однако,
так или иначе, но теперь каждое утро начиналось у них со
спаррингов.
- Незнакомое слово, - признался граф Василий, услышав его
впервые. – Что оно означает и на каком языке?
- Тренировочный бой, - перевела Теа. – Кажется, на
англике[13], но я не уверена на все
сто.
- Асса[14], - внес свою лепту Август,
не раз и не два слышавший это слово из уст графини Консуэнтской. –
А «на все сто» означает полную уверенность.
Иногда ему приходилось переводить, но к этому все уже
привыкли.
По случаю снегопада – хотя правильнее было бы говорить о метели
– застряли в какой-то богами забытой деревне, хотя капище на
околице все-таки имелось, значит и боги сюда, пусть изредка, но
заглядывали. Жили тут по словам Тани "белорусы", то есть,
не поляки, как понял Август, и не литвины. Говорили же эти люди на
некоем славянском языке или диалекте оного, который, хоть и с
трудом, но понимали все четверо компаньонов, хотя Август, по
понятным причинам, меньше других. Но, главное, они могли худо-бедно
объясняться с аборигенами, так как никакого другого языка те не
знали.
Гостиница здесь стояла маленькая и плохонькая, но выбирать,
собственно, было не из чего. Так что, заняв угол в душноватом, под
низким дощатым потолком, общем зале, компания приготовилась
коротать день, а, возможно, и ночь. На втором этаже, прямо над
корчмой имелось, правда, несколько жилых комнат, но все они были
уже заняты другими путешественниками. Августу ситуация сильно не
понравилась, и он попытался договориться, предлагая опередившим их
людям деньги в качестве отступного. Однако ни подданные английской
короны[15], числом три, ни два немолодых
русских чиновника, путешествовавших по "служебной надобности",
уступить комнаты не согласились ни за какие деньги. Однако, когда
за дело взялись Василий и Теа, быстро выяснилось, что, зная
правильный подход, "уломать можно любого".