Хозяин бросил на тебя быстрый взгляд:
– Как вам будет угодно. Но по вам не скажешь. Впрочем, это всё равно.
–Да, всё равно…. Гуттен так.
– Самое время представить вас друг другу, – вмешался ты. – Лиза, это Жан – буржуй, пьяница и развратник. Жан, это Лиза, самая прекрасная девушка из всех. Кстати, имей в виду, что если ты попробуешь протянуть к ней свои загребущие лапы, то я их запросто отрублю.
– Очень приятно, – Жан поцеловал мою руку, улыбнулся тебе и провёл нас в дом.
– Лиза, вы знаете, что Илья – типичный русский хам? Но чертовски талантлив, за что я прощаю ему его выходки.
– Жан, я типичная русская хамка, так что мы – два сапога пара.
– Вам, Лиза, можно простить вообще всё, что угодно за светлую красоту! Но я пропал – два милейших хама на мою бедную еврейскую голову!
– Не бойся, мы сегодня тихие, – ты упал в кресло. – Довольно любезностей, угости нас лучше своим превосходным кофе из личных запасов, мы замёрзли, пока добрались до тебя, как бродячие магаданские собаки.
– Айн момент! – Жан скрылся в боковой двери.
Его кабинет был так же мал, как и все комнаты в этих крохотных домиках на Новом Свете. Вдоль стен – антикварная мебель, уставленная старинными артефактами вроде астролябии, печатной машинки, песочных часов, столовых приборов, игральных карт и прочего хлама, оставленного за ненадобностью молодым веком. Мерцающий Эппл на журнальном столике, помнящем перчатки дам эпохи Наполеона, выглядел здесь, как танк при Ватерлоо. Напротив стояли два кресла и диван на гнутых золочёных ножках. Я опустилась на диван. Ты сел рядом.
– Странно, что нет прислуги.
– Ничего странного. Миллионер Жан – хипповый романтик до мозга костей. Он на дух не выносит буржуазность во всех её проявлениях.
Вернувшийся хозяин поставил на стол серебряный поднос с микроскопическими чашечками, молочником и медной туркой такого вида, что сразу становилось ясно: она старше всех присутствующих вместе взятых.
– Мне сказали, вы не выносите буржуазность. А как же это, – я обвела глазами антикварное изобилие.
– Это – выношу. Легко, – улыбнулся Жан. – Угощайтесь!
Кофе завораживал.
– Вы прекрасный баристо, Жан!
Он улыбнулся.
– Спасибо. Но лучшей благодарностью для меня стало бы ваше разрешение перейти на «ты».
Ты рассмеялся:
– Жан, если ты не перестанешь ухлёстывать за чужими женщинами, тебя когда-нибудь побьют!