Детвора появилась чуть позже, выждав,
не съедят ли странную тетю. Прошаренные.
Тыгдлар решила меня одну больше не
пускать, и дальше мы двинулись дружной компанией. Я все еще
переживала пережитое, впечатлений хватило, чтобы поседеть. Но мысли
о смерти почему-то не пугали. Наверное, помостовье воспринималось
уже эдаким дном, после которого и смерть не страшна. Так что я
помандражировала, покрутила нервно браслет на запястье и…
успокоилась, сосредоточившись на поисках цветочков. Пироги сами
себя не купят.
Нашли аж шесть лавайхи, перекусили с
видом на долину реки, с которой сполз туман, открывая поистине
королевский пейзаж, повалялись на белом мху и отправились обратно в
город.
Город не производил больше столь
оглушающего впечатления, хотя казалось к многоярусной вони, к
странным людям или точнее не людям, к рыночной суете, узким,
заставленным товарам улицам привыкнуть невозможно, но психика штука
гибкая.
Я шла, ощущая себя лазутчиком в стане
врага. В хорошо таком маскирующемся стане. Лица здесь предпочитали
прятать под капюшонами, кутать в платки, точно все без исключения
жители состояли в розыске местных органов власти. А вот руки…
Раскладывающие товар, передающие монеты, начищающие посуду. Взгляд
выцеплял белые, темно-коричневые, желтые. С внушительными когтями,
с четырьмя пальцами и с привычными пятью. Но на лицо обладателя
когтистых рук – черных, загнутых, с морщинистой кожей вокруг – меня
смотреть не тянуло – и без него впечатлений с избытком.
Поймала изучающий взгляд из-под
капюшона. Глаза в глубине блеснули красным. И разом стало неуютно.
Вспомнилось, что у меня на запястье плющ болтается, а под грудью –
черт, аж запекло – камень лежит. Наверняка ценный. Иначе с чего
плющу так волноваться о нем.
Ладони вспотели. По спине потекло.
Ноги в сапогах взопрели. Я провела рукой по волосам, стряхивая то
самое ощущение, когда на воре и шапка горит. Поправила капюшон,
твердя, что никто не знает, что я несу краденное. Но сердце упрямо
колотилось где-то в районе горла, и я каждый момент ожидала…
окрика, нападения, ареста или просто стрелы в спину. Богатая у меня
фантазия, н-да.
Во двор скупщика ввалилась, почти
доведя себя до нервного приступа – спина жутко чесалась от
взглядов, казалось, сегодня все были в курсе, как именно я провела
утро.