Во дворе нас встретили приветливо и
явно ждали. Ворота распахнулись, стоило нам подойти. Пока старуха
щебетала басом, а Чиполино со скучающим видом кивал, я выложила
добычу на стол. Отряхнула руки от подсохшего мха. Отошла.
Чиполино – вот же недоверчивый мужик
- принялся рассматривать растения с таким вниманием, что я
проглотила рвущееся предложение сбегать за микроскопом. Но
микроскоп не понадобился – скупщик торжествующее ткнул пальцем в
увядший лист. Один единственный, между прочим. Тоже мне… Контроллер
качества уровня «моя хата повыше остальных трущоб будет».
Скупщик с грозным видом – все, сделке
хана - бросил что-то старухе. Та извинительно заворковала. В ее
интонации это звучало примерно как: «Ах, ты паразит луковый!
Придираться вздумал? Щаз, я тебе перья луковые-то повыдергаю». На
деле вряд ли было так, но помечтать можно было.
Из задумчивости меня выдернули
взгляды. Один просительный, второй… так кот наблюдает за
притворившейся дохлой мышью, ожидая, когда та дернется и попробует
удрать.
Что же… Выход обезьянки на арену.
Берем цилиндр, трость, кланяемся и начинаем номер.
Я взяла в руки увядший цветок. Все
это действо: подержать в руках, обратиться мысленно к лавайхе,
уговаривая быть хорошим мальчиком, для меня выглядело сущим
цирковым фокусом. Мозг отказывался верить в то, что я могу как-то
воздействовать на растение, считая все это моим воображением или
везением. Но факт оставался фактом. Уговоры подействовали. Лист
ожил и поднялся.
Бабуля просияла – видели когда-нибудь
радостно улыбающегося людоеда? Незабываемое зрелище, а Чиполино
сделался таким довольным, точно в местную лотерею выиграл, ну или
вместо мыши обнаружил жирную перепелку.
Отсчитал нам монеты, а одну –
побольше и пожелтее – с многозначительным видом пододвинул ко мне.
Мол, вот вам барышня «шуба» с барского плеча. Радуйтесь. И мне
сразу расхотелось брать деньги, но… крутить носом в нынешних
обстоятельствах для меня слишком большая роскошь. Так что я
стиснула монету в кулаке, изобразила благодарный кивок, и мы
покинули двор.
На этот раз кроме пирогов бабуля
расщедрилась на какую-то крупу, муку и что-то мясное. Потом
потащила нас в одежные ряды. Долго ворчала, крутила носом,
перебирая выложенные на манер сэконд хэнда горы одежды на прилавке
и вздыхая так, словно каждое стоило целое состояние. После долгих
поисков вытащила плащ. Почти новый. Не слишком длинный. Стеганный.
И приложила ко мне.