Выносить их не пришлось. Вынесли
меня. Просто вздернули за шиворот и перетащили через ограду. Я
только успела придушенно пискнуть: «Бабуля!». Удивительно, но плющ
послушался. Над воротами взмыла массивная туша, перехваченная
поперек туловища плющом. Взмыла молча, лишь вытаращив глаза и
придерживая платок на голове. А потом меня потащили по стремительно
пустеющей улице прочь. Я только успевала перебирать ногами. Через
препятствия меня переносили. За шиворот. Словно котенка. Либо
сносили препятствие мной же. Я даже ругаться не успевала. Плющ пер
точно оружие диверсионного действия, организующий отход особо
ценного агента. С напарником.
Сворачивая в очередной проулок, я
оглянулась. Напарник на манер дирижабля плыл над низкими крышами
трущоб. На лице все так выделялись круглые от впечатлений глаза и
открытый в беззвучном крике рот. А звуки погони приближались,
окружали, теснили. Мне казалось, еще немного и нас схватят.
На краю улице я даже их увидела –
серые мундиры с красным. Но мы завернули за угол, а бабулю спустили
пониже. Я услышала, как сердито она бухтит, не успев разминуться со
стеной. Мы вынеслись за город, нырнули в овраг, пронеслись по нему
– я лишь перебирала ногами в воздухе, временами отталкиваясь
сапогами от булыжников, усыпавших русло ручья. Сверху гневно – в
ее-то возрасте так летать, никакого почтения к старости - пыхтела
бабуля.
А потом все закончилось. Меня
поставили на землю в каком-то лесу. Тыгдлар опустили рядом. Она
постояла, покачиваясь, на четвереньках и жалуясь гневным басом.
Потом поднялась. Посмотрела на меня так, что я ощутила себя
закоренелой преступницей. Я виновато развела руками. Отдернула
рукав, демонстрируя настоящего виновника. Бабуля недоверчиво
скривилась и явно мне не поверила. Бессильно махнула рукой, не
найдя больше ни слов, ни выражений и зашагала в сторону
подмостовья. Я поплелась следом.
- Господин начальник.
Шольц оторвался от бумаг, окинул
подчиненного суровым взглядом – кто же врывается в кабинет
начальства без стука? Не порядок. Но глянул на красное от пота лицо
посыльного, перепуганные глаза и милостиво разрешил:
- Говори.
- В серой зоне был всплеск.
- И что? – начал раздражаться
Шольц.
Подумаешь всплеск. Кто-то из магов
решил свои проблемы не совсем законным образом. Подобное, конечно,
порицалось, но в серой зоне творилось и не такое. Правильнее было
назвать это не частью города, а сборищем душегубов и кровопийц. И
будь его воля – он давно бы выжег эту заразу, как предлагал недавно
его высочество после нападения на князя Робурского. Но его
величество был настроен милостиво даже к таким подданным, которые,
не колеблясь, ему глотку перережут.